Мы направлялись в одно из роскошных загородных поместий, где собрались дворянские особы, олицетворяющие величие и благородство эпох. Величественные залы, обитые бархатом и украшенные антикварными люстрами, наполнились звуками изысканной музыки, будто само время замедлило свой бег, позволяя присутствующим насладиться атмосферой вечной элегантности.

Старинные фамильные реликвии соседствовали с ультрасовременным искусством. Каждое слово, каждое движение было пронизано тонким ароматом истории, где светское общество оживало в обсуждениях о современных вызовах и сохранении наследия. Гостям предлагали деликатесы, искусно приготовленные шеф-поварами, которые превосходно сочетали классические рецепты с современными идеями.

Все гости были изысканно одеты – длинные платья и костюмы, украшенные драгоценностями, сверкавшие в свете приглушенного света. Взгляды были полны восхищения и понимания, ведь каждый из них знал: они не просто участники, а хранители истории, продолжающей жить и развиваться в новом веке.

Я шагала по паркету, находясь в волнении, останавливаясь, чтобы поприветствовать гостей. Нас попеременно фотографировала пресса для светской хроники, то с одними гостями, то с другими. Из далека, я увидела подругу, которая сразу же направилась ко мне.

Выдержав официальное приветствие, она шепнула мне:

– Ну. Где твой красавчик будущий муж? – и вытянула шею.

– Не знаю. Ему положено задерживаться, он же организатор приема. Да и с чего ты взяла, что он красавчик?! – шипели мы друг другу на ухо.

– Я гуглила.

– И я. Но там не одной дельной фотографии.

– Ну значит сейчас и узнаем.

Музыка стихла, я выпрямила спину, волнение охватило меня.

– Его превосходительство Барон Константин Алексеевич Дельвиг с женой Марией Дмитриевной и сыном Дмитрием.

Семья Дельвигов вошла в зал и все зарукоплескали им. Пресса ослепляла вспышками, я пыталась хоть немного рассмотреть его из далека. Они направились прямиком к нам. Мое сердце готово было выпрыгнуть из груди!

– Владимир Евстафьевич, рад видеть Вас и Вашу семью сегодня на нашем приеме. – Дельвиг- старший пожал руку моему отцу. Мария Дмитриевна и мама тоже поздоровались.

– Константин Алексеевич, взаимно. Дмитрий. – отец пожал руку и ему. – Позвольте представить, – он повернулся полу-боком ко мне, я вышла из-за его спины и обомлела, раскрыв свои огромные глаза.

Встретив его взгляд, можно было бы подумать, что он мужчина, сотканный из желаний и ускользающих мыслей. Его длинные темные волосы, придавали ему некоторую юношескую небрежность. Они обрамляли его гладко выбритое лицо, в котором не было ни одной лишней линии, ни тени усталости.

Серые глаза смотрели властно, в одночасье ему хотелось покориться. В них скрывалась тонкая игра эмоций, будто он мог видеть то, что прячется за внешними масками – чаяния и страхи, надежды и разочарования. Этот неожиданно трепетный взгляд словно говорил, что он знает, как слышать душу собеседника, как понимать её глубинные порывы.

Каждый его шаг излучал уверенность. – Моя единственная дочь Полина Владимировна Воронцова. – он взял мою руку в свою и поцеловал. В этот миг вспышка фотокамеры ослепила меня и я пришла в себя от очарования Дельвига- младшего. Он словно загипнотизировал меня. Все окружающие наблюдали за нами, затаив дыхание. Как будто сейчас свершалось что-то невероятное, и в тоже время, очень естественное событие. Я следила за его движениями, рот приоткрылся сам собой, слишком грациозно он все делал. Его внешность была слишком идеальна, должен быть какой то подвох. Я была увлечена им с первой минуты, как он вошел в зал.