– Угощайся, – улыбается Марина Яковлевна.

Я подавляю в себе сиюсекундный порыв схватить большой стеклянный стакан, мутный от влаги, стекающей по стенкам прозрачными каплями. Чтобы поблагодарить Учительницу, мне приходится откашляться. Я беру стакан и поворачиваюсь к Соне.

– Угощайся, – невольно повторяю я за женщиной, протягивая девочке стакан.

Соня удивленно переводит взгляд с меня на стакан и обратно. Надеюсь, я выгляжу сейчас не так жалко, как мне кажется. Папа недавно рассказывал, что настоящий мужчина, в первую очередь, проявляет заботу о женщине, а только потом – о себе. Хотелось бы выглядеть настоящим мужчиной.

– Спасибо, – Соня принимает стакан из моей руки и несмело делает глоток.

– Тили-тили тесто! Жених и невеста! – радостно гомонит Рыжий, но делает это совершенно беззлобно. А когда я поворачиваюсь к нему, чтобы ответить, весело подмигивает, и мое раздражение моментально улетучивается.

– Для истинного джентльмена, – говорит Учительница и протягивает мне новый стакан с соком. – Это для тебя. Пей. А это для остальных.

В ее руках появляются такие же стаканы. Она ставит их на стол рыжеволосому весельчаку, и тот с шутками и смехом передает их остальным.

– Семен, – он протягивает мне руку через проход между нашими рядами.

– Максим, – отвечаю я на рукопожатие.

– А меня зовут Соня, – представляется девочка.

– Соня? – переспрашивает он.

– Да.

– Подходящее имя для Плетущей. Ты любишь спать? – он смеется весело и задорно, вызывая улыбку и у меня.

– А ты… – негодующе начинает она. – Ты… Ты Рыжий, вот ты кто!

– А-ха-ха-ха! Соня-засоня!

– Ах, так! Ну я тебе сейчас… – она делает вид, что пытается подняться, но передумывает и бросает ему так же беззлобно: – Земля круглая, еще подкатишься.

Это вызывает у мальчика новый взрыв смеха, и вместе с ним смеются остальные. Мне кажется, этот веселый и радостный смех помогает нам расслабиться и снять напряжение. Я чувствую, насколько становится легче от того, что смеюсь от души.

Через несколько минут я знакомлюсь с остальными ребятами и больше не испытываю дискомфорта от близкого соседства с совершенно незнакомыми мне мальчиками и девочками. Какое-то время Марина Яковлевна кормит нас разными фруктами, сладостями и даже мороженым. Все просто без ума от возможности попробовать импортную шоколадку, что в наше время – настоящая редкость, или съесть клубничное мороженое.

– Можно ли наесться этой едой? – неожиданно спрашивает Учительницу Семен.

Как по команде, все моментально умолкают, ожидая ответа.

– Когда вы, – начинает женщина, – находитесь во сне, то можете испытывать жажду или чувство голода. Те продукты, которые вы сможете создать, утолят и то, и другое.

– А можно ими наесться так, чтобы, когда я проснусь, есть не хотелось? – снова задает он вопрос.

– Можно, – кивает Марина Яковлевна, чем вызывает настоящий всплеск вопросов, – но не нужно.

– Почему? – в недоуменной тишине спрашивает Семен.

– Потому что это хороший способ сначала просто похудеть, а потом превратиться в дистрофика. Вы должны понимать, что еда, которую создает Плетущий, ненастоящая, поэтому удовлетворить реальные потребности организма она не в состоянии. А чувство сытости, которое возникнет после пробуждения, – это просто обман. Ведь ощущение голода является следствием работы особого пищевого центра, расположенного в подкорковых ядрах промежуточного мозга…

Учительница умолкает, глядя на наши вытянутые лица, неопределенно хмыкает и продолжает:

– В общем, если в двух словах, то ваше сознание, которое живет во сне, просто обманывает мозг, когда вы что-то кушаете или пьете в этом самом сне. В итоге получается так: приблизительно три-четыре часа после пробуждения ваш мозг твердо верит, что тело сыто, хотя сигналы о чувстве голода и насыщения… – Марина Яковлевна снова запинается, когда понимает, что говорит на языке, понятном ей одной.