Каждый район отличался по цвету своих домов и назывался в соответствии со своим оттенком. Белый район, где жила Сара, был самым комфортным и безопасным для жизни. В городе его ещё называли Чистым. И такое название родилось по двум причинам. Во-первых, из-за белого цвета, а во-вторых, здесь жили самые достойные жители Оранда. Все дома в этом районе имели стены белого цвета. Располагался он в самом центре Оранда, где были все основные постройки, школы и университеты, магазинчики с едой и одеждой, зоны для отдыха с парками и фонтанами, велосипедными дорожками. Также лечебница и Городской совет с полицией и другими административными зданиями. В других районах, в Жёлтом и Синем ничего не было, кроме жилых домов, поэтому Сара не была там ни разу.

Все её друзья, родственники и знакомые жили в её родном районе. И хотя в городе можно было свободно перемещаться по всем районам без исключения. Среди жителей сложилось негласное мнение, что два самых дальних района лучше обходить стороной. В этих районах жили люди без прошлого, изгнанные из Срединного города или присланные когда-то давно из других городов. И хотя их жизнь строилась по тем же законам, что и жизнь в других районах города, их всё равно считали людьми оступившимися, не достойными нормальной жизни. Один из этих районов был Фиолетовый, а второй самый удалённый Бесцветный. Настолько презираемый всеми, что ему даже не дали своего цвета. Там была мастерская Гейтона. Сара относилась к ним с презрением, и поэтому не стремилась сближаться с людьми оттуда. И ей было крайне непонятно, почему дети некоторых таких людей учатся в Орандском университете, носят такую же форму как она. И вдвойне было непонятно, почему декан её факультета живёт на границе Фиолетового и Бесцветного районов.

Хотя карту города, висевшую в её комнате, и на каждой улице города, она знала лучше любого орандца, Сара никогда не пересекала черту, разделявшую её с теми, кого она не принимала.

Она ещё раз взглянула на дом. И снова её посетили странные чувства. Вот её окно на втором этаже с бежевыми занавесками, выходящее в сторону городской площади. А вот двор с небольшим фонтанчиком в виде какого-то, распустившегося цветка. И вокруг всей этой, милой глазу картины, возвышался нелепый железный забор серого цвета с тяжёлой калиткой. Только сейчас Сара заметила, как не сочетается этот неказистый забор с общим приятным обликом всего дома. Такие заборы были не у всех, и появились около года назад по распоряжению столицы без объяснения причин.

Здесь прошла вся её жизнь. И только сегодня она с удивлением посмотрела на знакомое ей с детства место с недоверием, словно видит его впервые.

– И почему я не переехала в общежитие? Вот же дура! – ругала себя Сара, отворачиваясь от дома, – надо освободиться от этого давления. Даже отец сам не свой. Всё изменилось! Решено!

Утвердившись в правильности своих мыслей, она направилась в лабораторию вакцинаций, которая располагалась в лечебнице. Идти до неё было совсем недалеко. Её дом находился в нескольких кварталах от всех нужных ей мест. В том числе, и от университета, в котором она училась, и от центра города. Где стоял памятник Энхарну Ротту. Здесь, на городской площади, его возвели задолго до рождения Сары. И он каждый день встречал её холодным каменным выражением лица. Здесь же проходили все городские мероприятия.

Встреча с учёным должна была состояться именно здесь. И Сара увидела, как приготовления к ней шли полным ходом. Прямо перед памятником и Домом городского совета трудились рабочие. Приводилась в порядок городская сцена, устанавливались какие-то декорации и большие экраны. Девушка минуту наблюдала за подготовкой и вскоре ей это надоело. Её ждала работа.