Однажды Ева раскапризничалась и заявила, что хочет отбивную. Разумеется, свиную. Амира аж перекосило, когда он понял, чего требует моя дочь. А я испугалась, что он прямо сейчас выставит нас из дома. Но на ужин нам подали именно отбивные. С картофельным пюре и овощным салатом. Сам Амир, правда, не появлялся в моих комнатах дня три. Видимо, чтобы и дух свинины выветрился. А Ева тогда отлично поела – она только переболела, и я была благодарна, что получилось ее порадовать. Да что там – я и сама с радостью поела привычную еду.

После обеда вышел небольшой конфуз. Верда вернулась убрать грязную посуду и наткнулась на запертую дверь. Подергала ручку, но стучать не стала.

– Впустим ее или сама посуду на кухню понесешь? – усмехнулся Амир.

– Я открою, – невозмутимо ответила.

Впустив служанку в комнаты, поймала неприязненный взгляд. Понимаю, никто не любит, когда многолетние устои ломаются. Но по-другому не будет – я без прислуги выросла и не собираюсь отступать от собственных принципов. Пусть здесь они всем и кажутся глупыми.

Когда Верда ушла, я снова встала, что запереться. На это Амир уже откровенно рассмеялся.

– Я рада, что тебе весело, – проговорила строго. – Но я по-прежнему настаиваю.

– Хорошо-хорошо, Райхан, – примирительно поднял он руки. – Делай, как хочешь.

За разговорами обед так затянулся, что Евка проснулась. Выскочила в гостиную в пижаме и пошла ко мне, часто хлопая заспанными глазками.

– Мама, что это с тобой? – дочь остановилась в шаге и стала внимательно рассматривать мое лицо.

– Все нормально, милая. Я просто поскользнулась у бассейна и упала. Ударилась немного. Скоро все пройдет.

– Больно? – голосок дочери сразу задрожал.

– Совсем чуть-чуть, – попыталась успокоить ее.

Ева бросилась ко мне, порывисто обняла и стала гладить. При этом она приговаривала что-то неразборчивое и нежное. Подхватила ее и усадила на колени, а сама чуть не плачу – до появления Амира в моей жизни только дочь сочувствовала мне, утешала и жалела. Больше никто. Совсем недавно я поняла, что в один миг могу лишиться всего. И Евки в первую очередь. Поэтому так непросто оказалось сдержать слезы, но расстраивать ее еще больше точно не стоит.

– Эва, все хорошо, – вмешался Амир. – Маму уже осмотрел доктор. Ранки очень скоро заживут. Обещаю.

Ева повернулась к нему и задумчиво выслушала.

– А мы пойдем потом в торговый центр? Все вместе?

Договорив дочь сжала губы в тонкую линию. Это означает, что Ева высказала не просьбу, а скорее требование. И даже Амир это давно понял.

– Конечно, Эва, – улыбнулся он. – Куда захочешь.

Поспешила увести дочку умываться, пока она еще что-нибудь не выдумала. В ванной попыталась объяснить, почему у нас может не получиться сходить в торговый центр втроем. Но она категорически не хотела ничего слушать и начала сразу же канючить. Отлично… Ну, Амир пообещал, пусть сам и выпутывается. Я-то понимаю, что совместные выходы нам противопоказаны. Он важный человек здесь, его запросто могут узнать в общественном месте. И нет ни одной причины, которой ему стоит появиться в обществе туристки и ее дочери. Ни одной…

Впрочем, даже думать об этом не буду. Мое лицо будет заживать не меньше недели. Возможно, Ева забудет о своем желании. А в молл мы можем съездить вдвоем. И хоть Амир всегда выделяет нам приличные суммы на шопинг, мне бы и самой безумно хотелось выйти куда-то всем вместе.

Переодев дочь, вернулась в гостиную. Верда собирает остатки посуды, а Амир уже ушел. Дела, неверное… Не сержусь, но мне сразу стало как-то не по себе. Особенно в присутствии служанки, которая ни слова не знает по-английски. И уж тем более по-русски. Евка выскочила вслед за мной и что-то залопотала, прыгая вокруг Верды. Меня эта сцена прилично удивила, я понятия не имела, что дочь общается с кем-то кроме нянь. Когда служанка ушла, я поинтересовалась у дочери, о чем они разговаривали.