Стремительно бегу к Герману, буквально сталкиваясь с ним.

- Отвези меня к отцу! – рявкаю чересчур стервозно.

Парень не заслужил такого отношения. Я сама виновата в том, что случилось со мной, хоть и не понимаю до конца, что именно и как случилось.

Спрятав взгляд, прохожу мимо Германа, небрежно толкнув его плечом, и ускоряю шаг. Хочу скорее вырваться из плена ослепительно-белых стен клиники.

- Что произошло, Анжелика? – доносится мне вслед. – Аркадий Алексеевич очень занят и будет недоволен, что его отвлекают по пустякам, - добавляет Герман тише, догнав меня возле машины.

Пустяки? Я беременна и не знаю, как это произошло!

Мне нужно к папе! Я должна лично сказать ему об этом, объяснить. Если я сама признаюсь, он, возможно, поймет. Все лучше, чем услышать «приговор» от постороннего человека, пусть даже и врача. Отец разозлится, но обязательно поможет, как всегда делал. Единственный родной человек в моем большом странном мире.

Чувствую, как на глазах наворачиваются следы, а сердце сжимают тиски паники.

Пока я тщетно пытаюсь совладать с эмоциями и ненароком вновь не перемотать время, Герман берет меня за локоть и разворачивает к себе лицом. Смотрит пристально и взволнованно, раздражая меня излишним вниманием.

- Не следует врываться к Аркадию Алексеевичу сейчас, - произносит предупреждающе.

Резко вырываю руку из его хватки и шиплю, словно кобра:

- Я спрашивала твоего мнения? – испепеляю его взглядом. – Твое дело – исполнять мои приказы. Разве не так, верный пес Крестницкого?

Ярость парализует мой разум. Крепче сжимаю результат анализов в своей руке, чувствуя, как с бумагой что-то происходит. Но меня отвлекает ледяная корка, что внезапно покрывает кисти Германа и ползет вверх. Он злится не меньше моего и… не может контролировать себя. Не даром у него тату: орел в круге.

«Своих симбионтов они «метят» на затылке», - вспоминаю слова Карателя из сна. Или это все-таки не сон?

Мое прошлое? Почему тогда я его не помню?

Будущее? Но как я в нем оказалась?

Да, я умею перематывать время, но… Делаю это неосознанно, под воздействием стресса, и всего лишь на пару минут. Вряд ли я смогла бы «прыгнуть» на большое «расстояние». Или..?

Отвлекаюсь на бумагу в моей ладони – и ошеломленно выдыхаю. Она пожелтела и истлела, словно прошло много времени. Но ведь мне отдали результат анализов совсем недавно. Что я сделала с ним в сердцах?

Перевожу взгляд на Германа, который занят личной «проблемой»: пытается восстановить контроль над своей способностью. Изморозь постепенно исчезает с его кожи, а сам парень поспешно прячет руки в карманы. Все-таки он симбионт. Значит, оба мира, между которыми я «кочую», реальны!

- Что это? – кивает парень на мою кисть.

Опускаю взгляд и замечаю, как из стиснутого кулака осыпается пыль. Разжимаю ладонь – и порыв ветра разносит вокруг остатки бумаги. Я будто «состарила» ее и уничтожила.

Случайно.

- Песочек с тебя сыпется, Герман, - глупо отшучиваюсь я, хлопая его по плечу и оставляя на черной кожаной куртке желтовато-серый след от своей пятерни. – Дотронулась до тебя, вот и испачкалась, - фыркаю напоследок и быстро скрываюсь в салоне автомобиля.

Парень благоразумно закрывает тему – и остаток пути сохраняет молчание. Я тем временем гипнотизирую тату на затылке. Все сходится! Подумать только!

- Герман, а что за фокусы со льдом ты устраиваешь? – решаюсь спросить напрямую. – Научишь меня? – строю из себя наивную дурочку.

От неожиданности парень на мгновение теряет управление. Автомобиль заносит на обочину, и мы едва не врезаемся в столб. Меня накрывает уже знакомое ощущение падения, но отступает, стоит лишь Герману выровнять руль и вернуться на трассу.