И по прищуру голубых глаз понимаю, что там ни одного приличного обещания. Я попала в их ловушку, и теперь так просто не выбраться. Они смогут сделать всё то, что хотели столько времени.

– Я никуда не поеду.

Возражаю упрямо, хотя понимаю, что это лучший вариант. Легче потом от приставаний мужчин отбиваться, чем разбираться с полицией. Но не могу просто так на эту авантюру согласиться.

– Как хорошо, что твоего мнения никто не спрашивает. Может ты ещё не поняла, Тиса, но ты не под крылышком Зверя больше. Я могу тебя куда угодно увезти и меня никто не остановит. То, что мне нравилась наша игра в догонялки не значит, что и дальше позволю тебе своевольно себя вести. Это ясно?

– Кристально ясно.

Стараюсь с улыбкой ответить, но понимаю, насколько кривой она получается. Князь прав, ловко на моё место указывает. Он прав, то что я спокойно живу – только их прихоть. И он, и Миха могут в любой момент приказ своим бойцам отдать. Или лично в машину запихнуть и увезти куда угодно. И сделать со мной всё, не слушая возражений.

Потому что таким мужчинам не отказывают. Они привыкли получать всё по щелчку пальцев. Девушек так точно. Не уверена даже, что их Зверь и Клык, бывший начальник Михы, сдерживали. Скорее интерес к этой больной игре подобным разогревали, в которой они за мной гоняются.

А теперь всё переменилось, и они свою силу показывают. Напоминают, насколько опасными считаются. Почему к ним никто лишний раз не лезет, полностью отдавай территорию города. 

– Руки, кис.

Даже не огрызаюсь на обращение Михи, как раньше всегда делала. Протягиваю руки, ожидая, что он делать будет. Запястья наручниками туго стягивают. Шутка про ролевые игры в горле застряёт. Сдерживаю себя, чтобы лишнюю идею мужчинам не подать. 

– В сумке парик.

Рискую, такое говоря. Только пускай потом по новостям ищут светловолосую заложницу, а не моё фото крутят. Миха это никак не комментирует, а достаёт нужную вещь. Собирает волосы в хвост, не теряя возможности к шее прикоснуться. Провести вдоль, заставляя дрожать от тёплых пальцев.

Парик съезжает постоянно. Миха поправляет его, слишком близко находясь. Проезжается губами по скуле, натягивая сильнее. И я могла бы помочь, руки же спереди стянуты. Но не двигаюсь, пока всё идеальным не кажется. Позволяю это, без возможности самой себе объяснить, почему наслаждаюсь этими касания.

Князь мне глаза завязывает. Повязка туго ложится, весь обзор закрывая. Полностью мужчинам довериться должна. Виска касается ствол. Легко, почти невесомо. Для вида, а не откровенной угрозы.

– Не делай глупостей, - предупреждает Князь, прижимая меня за талию. Будто прикрывается заложницей, но я слышу шаги других впереди. Мне ничего не грозит, кроме этих двух мужчин. – Будь лапочкой.

– Я не…

– Лапочка.

Припечатывает, будто это я собственное имя забыла, а мужчина добродушно подсказывает его. В лицо свежий воздух бьёт. Холодно. На улице зима, а моё пальто осталось в здании.

– Руки выше подними, чтобы видно было наручники, - выполняю приказ мгновенно. Едва над головой не поднимаю. – Какая послушная, может нужно всегда тебя связанной водить? Ступеньки. Двигайся быстро, пока в ледышку не превратилась.

Будь моя воля, я бы сбежала уже по этим ступенькам и свернула в неизвестном направлении. Но тяжелая мужская рука не даёт сделать и шага в другом направлении. 

Раздаются женские вскрики, визг шин. Вдалеке разносится вой сирен, который стремительно приближается. Но мои мужчины быстрее. Оказываюсь на мягком сидении, а по бокам меня зажимают. Двери хлопают.

На спинку отлетаю, когда машина с места срывается. Хочется повязку сдёрнуть и видеть, что происходит. Но не спешу это делать сама. Чем меньше деталей увижу, тем менее полезным свидетелем буду. И шанс возрастает, что меня просто отпустят.