Хотя после вчерашнего кутежа меня пошатывало, прямо сейчас я находилась под легким, но приятным кайфом от шампанского.

– Если вы все еще не на танцполе, – добавила Бекка, – вы разочаровали меня и Зейна, но у вас есть время искупить свою вину.

Уходя со сцены и кланяясь, Зейн со смехом бросил в толпу украденный со стола букет цветов и крикнул:

– Не волнуйтесь, ребята, вечеринка только начинается!

Пока меня толкали в толпе, я чувствовала, какой эффект производило присутствие Зейна на сцене, в частности, на окружающих меня женщин, и не могла не улыбнуться про себя. Все еще было немного странно сравнивать этот накачанный секс-символ, покрытый пирсингом и одетый в кожаную жилетку и джинсы с низкой посадкой, с тем милым, но надоедливым мальчишкой, с которым я выросла.

Но секс-символом он определенно был, да другие участники Wet Blanket выглядели ничуть не хуже – вряд ли найдется та, что вышвырнула бы их из постели. Супергруппа, созданная Зейном и несколькими его друзьями – рок-звездами из других групп, – время от времени собирались вместе, обычно в Лос-Анджелесе, и устраивали случайное шоу, исполняя кавер-версии песен для друзей и семьи, которым посчастливилось получить приглашение. В основном они делали это по приколу и из-за совместной любви к музыке. Их присутствие здесь уже говорило о многом и свидетельствовало об их привязанности к моему брату.

Более того, я только что узнала, что Поли – один из их крутейших гитаристов – присоединился к Dirty в качестве нового постоянного ритм-гитариста. Официально никто пока не должен был знать. Dirty планировали объявить об этом на специальном шоу в Ванкувере на следующей неделе, что тоже было секретом, но Эль выболтала мне оба.

– Ты часть Dirty, – сказала она мне, снисходительно пожав плечами. – Джесси или кто-то еще все равно бы тебе сказал.

Меня обрадовало, что она поделилась.

Эти слова – «Ты часть Dirty» – во многом способствовали моему пониманию того, что мое место здесь, и не только из-за свадьбы моего брата. В конце концов, из семьи у меня был далеко не только Джесси. И это напоминание помогло нейтрализовать совершенно противоположные вибрации, которые я весь день улавливала со стороны Броуди.

После разрезания свадебного торта – от которого, к счастью для меня, мне удалось держать свой зад как можно дальше – я провела бо́льшую часть вечера, болтая и танцуя с Эль. Возможно, я решила, что у нас с ней теперь что-то вроде родства – как будто мы попали в какой-то паршивый клуб. Эль хотела быть с моим братом, но в конце концов потеряла его, и теперь она здесь, на его свадьбе с Кэти. А я рядом с ней, тоскливо пускаю слюнки через всю комнату на знойного и очаровывающего взглядом Броуди в темном костюме, как какая-нибудь немая инфантильная дурочка.

Разумеется, Эль и не догадывалась о моих… разногласиях… с Броуди.

Как и все остальные.

Но, если абстрагироваться от этих разногласий, мне было весело. Тело блестело от пота, волосы и платье прилипли к телу, пальцы ног в туфлях начали пульсировать, но все это не важно. Я была готова танцевать всю гребаную ночь, если это убережет меня от самобичевания.

Конечно, прошлой ночью Броуди схватил меня, притянул к себе и держал, впиваясь пальцами и посылая всевозможные неприличные сигналы мне между ног. И он сделал это, чтобы спасти меня от падения с настила в темноту, но рефлекторно; он, вероятно, сделал бы это для кого угодно.

С тех пор Броуди старался держать свои руки как можно дальше от меня. Насколько это было возможно, не выходя из комнаты.

– Врубай музон! – выкрикнула Рони, качаясь вверх-вниз рядом со мной с таким же рвением, как я желала продолжить танцевать. Но что-то мешало. Я споткнулась на высоких каблуках, когда еще больше дам протиснулись на танцпол; некоторые парни сгоняли нас в излишне тесную толпу.