А потом все маги королевства спеленают нас обоих...

– ... попрошу Аманду подать тебе успокоительных капель. И просто поспи, – переживала мама, и я лишь улыбнулась. Убедила, что всё в порядке.

Не нужно было её звать. Если бы я знала, чем всё обернётся, не стала бы.

Вечерело, да и собеседница из меня сегодня была так себе. Уверив маму, что обязательно посплю, я провела её до двери. Обняла крепко. И пообещала, что завтра на балу непременно буду блистать.

Аманда, служанка, которая прибыла со мной из дома – знавшая меня с пелёнок, – занесла капель в бокале с водой. И тихо удалилась в свою комнату, пообещав проследить, чтобы меня никто не беспокоил. С разговорами не лезла и, похоже, понимала значительно больше, чем матушка. Видела, что в последнее время происходит нечто странное.

Умостившись на подоконник, я смотрела на Лаор. Выпить капли так и не рискнула: всё наблюдала за печатями и рунами. И думала, думала. Но не могла прийти к одному выводу.

Этот пленник, Эрдан, притягивал мои мысли как магнит. Такой сильный, такой стойкий. Опасный до дрожи – до приятной дрожи моего внутреннего огня. Он привлекал меня всё сильнее. Положа руку на сердце, я не хотела, чтобы он оставался закованным в цепи. Чтобы его продолжали усмирять всеми этими жестокими, варварскими методами.

Если честно признаться самой себе, я была бы рада видеть его свободным. Вольным.

И в то же время понимала: это невозможно. И даже не потому, что первым делом он начнёт мстить обидчикам. Уничтожит и принца, и регента. Но ещё и Атавии может достаться. Именно здесь его держали в плену, именно здесь над ним издевались. У него нет ни единой причины защищать нашу страну.

Мне нужно время, чтобы во всём разобраться. И это снова приводило меня к необходимости стать королевой.

Но не попытается ли регент сделать из меня марионетку?

Если раньше я была уверена, что мы с Ниссвилом всегда заодно, то сейчас очень усомнилась в этом.

Он не поддержал меня. Наоборот, дал понять, что моё вмешательство нежелательно.

И если моё отношение к нему изменилось – то и его ко мне, возможно, тоже.

И я не была уверена, что хочу его возвращать. Это стало странным, неожиданным выводом даже для меня самой. На одной чаше весов – моё спокойствие, моя семья. Престол Атавии. На другой – шресов пленник, яростный, необузданный, непокорный.

Когда, каким образом, почему эти чаши вдруг уравновесились и начали перетягивать одна другую?

Он же мне никто. Я даже благодарности не дождусь!

Или дождусь? Выражение его лица, когда он ел печенье... когда я расчёсывала его волосы... Мимолётное, тщательное скрываемое, оно так о многом говорило!

А тогда, при виде Гюстава Мерса...

Достаточно ли ему будет, что регент никогда больше не причинит ему зла, или он всей душой жаждет исключительно мести?

Размышляя, я постоянно скользила мысленным взглядом по печатям и рунам. Что удивительно, за несколько часов битвы они ни разу не вспыхивали так, как тогда – во время попыток поставить Эрдана на колени. И тем более, когда к нему приходил Мерс.

И всё же Пламя понемногу истощалось, Эрдан слабел.

Драконы обычно облетали границу туманов за несколько часов, в крайнем случае – за пару дней. Это когда очень много тварей собиралось. Но Эрдана, как мне объяснили, переправляли в самую горячую точку – ту, где приграничные маги засекали наибольшую активность. Потом могли переместить в другую, но сейчас мне ничего про это не сообщили.

Я собиралась караулить всю ночь. Если понадобится – и завтрашний день. Чтобы предупредить, когда ему будет нужен отдых. Или выдернуть за цепь, в случае ранения.