Итак, постороннему наблюдателю, очевидно, пришлось бы решить кучу головоломок, окажись он вечером в центре главной залы не очень большого придорожного заведения на перекрестье миров. Посередине, за столом прямо под свисающей с потолка желтоватой лампой, обернутой чёрной проволокой, сидел один посетитель – в рубашке военного образца с засученными по локоть рукавами. Внешность его, несмотря на некоторое благородство, можно было бы назвать заурядной, чему способствовало и расположение его духа в этот момент: не сказать, чтобы посетитель трактора глубоко скучал, нет! Скорее, он решал внутри себя какую-то важную дилемму, чем предавался пустопорожнему сплину.

Волосы, небрежно расчёсанные на пробор, выглядели ни светлыми, ни тёмными, хотя свет старомодной лампы под потолком придавал шевелюре неестественный отлив.

За столиком рядом с барной стойкой сидел человек в тёмном длиннополом одеянии и капюшоном на голове. Он казался тоже молод и, несмотря на этот балахон, решительно не напоминал монаха. Длинное лицо его было спокойно и выдержано, но все равно никак не могло принадлежать человеку, имеющему отношение к религии.

Тем временем, молодой человек в центре залы отодвинул от себя давно выпитую кружку и медленно протянулся правой рукой к нашивкам на левом рукаве. Раздался короткий треск разрываемой материи вот уже эмблема с надписью "Space Navy" полетела на стол.

И тогда барменше лет тридцати, стоящей за стойкой бара, стало ясно: Навигатор межпространственной канонерской лодки готовится к своему последнему вояжу через пространственный барьер. Ведь назавтра, а точнее ещё сегодня с полуночи, запрещаются все межпространственные броски. Капитаны последних грузовых кораблей успели распустить команды ещё в прошлом месяце, и пока все бывшие члены экипажей и иные гражданские лица успевали уходить – каждый в свой родной мир, либо в тот, где он готов остаться на длительное время – а может и на всю оставшуюся жизнь, ибо режим Трех Отцов и не собирался смягчать свою политику.

Остатки прежней частной вольницы –коммерческие чартерные рейсы ещё ходили через грани миров. Прошло уже полвека после запрета крупных спейс-компаний, перевозивших на своих лайнерах тысячи людей и тонны грузов по всем граням изведанного Мироздания, но мелким и средним мп-судёнышкам это дозволялось. По сию пору. Теперь монополия на все перемещения уходила к военным, а также к нескольким крупным олигархам, которые вместо небольших кораблей с ионными двигателями, ломающими структуру пространства, использовали огромные маршевые двигатели, которые имели крупный же недостаток: необходимость экранирования экипажа и грузов от высокочастотного поля, возникающего при движении этих огромных металлических исполинов, зато экономический эффект был налицо.

Дело в том, что микроволны, двигающие вперёд ныне запрещаемые корабли, имели сравнительно слабую мощность. У них был предел перемещения массы. Но времена расцвета малых межпространственных перевозок вошли в историю Супрамира подобно эпохе парусного флота, когда известный с древности парус в начале Нового времени дал возможность совместно с использованием киля ходить круто к ветру (фактически против него), предвосхитив двигатели будущего. Подобно парусным кораблям в первой половине ХХ века, устаревшие мп-шхуны и бриги списывались.

Андрис Торсен ходил на своей шхуне до последнего – его солидная доля в акциях торговой компании, которой принадлежало судно, позволяло ему откладывать списание корабля, хотя работа стала почти убыточной: большие корабли брали на борт много груза и пассажиров по куда более низкой цене, разоряя мелкие и даже крупные компании, использующие устаревшие суда.