– Хватит, – уверенно приказал смертник.

И впрямь перестали.

– Почему вы его бросили? – спокойно спросил он.

– На кой хер нам сдался? Мамонт хромоногий. Только пайку зря жрёт. Зачем он нам? – наперебой запротестовали бандиты.

Санмартин сплюнул. В очередной раз он с надеждой взглянул на Милана.

– Правило лидерства номер три. «Интересы группы превыше интересов одного человека», – ответил Милан.

– Он один из нас. А мы своих не бросаем.

– Кто «мы»? – спросил кто-то из толпы.

И впрямь, кто «мы»?

– Мы – племя.

Уверенность некоторых людей заразительна.

Племя двинулось дальше. Травмированного не бросили.

Шли уже часов семь, а солнце только-только приближалось к зениту. Колонна шла медленно и без особого энтузиазма. Если бы не тычки и прикрикивания со стороны арьергарда, она бы уже давно разбрелась.

«Ким, сюда», – жестами объяснил Санмартин своему ординарцу. Китаец побежал вдоль колонны.

«А исполнительный», – отметил про себя смертник. Через минуту китаец вернулся вместе с сербом. Серб был с голым торсом, повязанной на поясе рубахой и с той же длинной палкой в руках.

– Чё надо? – осведомился Милан.

Санмартин кивнул в сторону колонны.

– Видишь, настроение у людей тухлое, как недельный йогурт. А у тебя язык длинней портянки. Расскажи что-нибудь интересное.

– Чего?! Мало того, что ты меня в святые отцы записал, теперь я ещё и массовик-затейник? Чего я тебе рассказывать должен?

– Не мне – всем.

Милан переводил взгляд с Санмартина на Оксану. С Оксаны – на китайца.

– Две лягушки-лесбиянки занимаются любовью. Одна говорит: «А ведь правду говорят: на вкус как курица».

Кто-то засмеялся.

– Так нормально? – серб развёл руками. При этом зацепив китайца своим посохом.

– Ну да. А ещё знаешь?

– Двое мужиков оказались на необитаемом острове. Совсем одичали. Как-то смотрят – плывёт по морю корабль. Один кричит: «Ура! Сейчас он подплывёт к берегу, и с него сойдут люди!» Другой мрачно басит: «Да. Мяса на всю зиму заготовим…»

Ещё смех. Подтянулась украинская девушка.

– Ехал пан через глухую деревню. А погода была жаркая, и захотелось ему пить. Ну, он подозвал к себе местного мальчика и попросил, чтоб тот принёс чего-нибудь попить. Мальчик принёс в кувшине квас. Пан напился и говорит: «Вкусный. И много его у вас?» – «Ой, много! Вчера, когда в квас упала крыса и мама лазила её доставать, то ей по грудь было…»

Пан от отвращения аж плюнул и разбил кувшин о камень. А мальчик заверещал: «Ой, что ж вы наделали! Куда ж я ночью писать буду?»

– А такой знаешь? Два голодных зека сидят в комнате. Выпивают. «Слышишь, откуда это шашлыком запахло?» – «Дурак, сними муху с сигареты!» – доносилось уже откуда-то с задних рядов.

– У армянского радио спрашивают: «Почему клоп плоский?»

– Чтобы на нём было удобнее спать, – вставил реплику Геворг.

Ещё через несколько анекдотов перешли на истории из жизни. Идти стало намного веселее. Но Милан почему-то рассказал притчу:

– Дал как-то волк зарок никого больше не резать, мяса не есть и пошёл в пустыню, чтобы стать святым. Идёт по дороге, а навстречу ему гусак. Вытянул шею и давай шипеть. Волк схватил гусака и съел. Привели его в суд, спрашивают, зачем он это сделал, а волк отвечает: «А зачем он шипел на святого?»

Сквозь ряды к ним протиснулся улыбчивый парень, которого называли Зайчиком.

– Послушайте, послушайте, – Зайчик был чем-то обеспокоен. – Послушайте, я должен вам кое-что рассказать.

И он рассказал о вчерашнем поступке Геворга во время охоты.

– И что теперь? – спросил Милан.

– Ну, скажите что-нибудь, – пожал плечами Зайчик.

Санмартин круто развернулся и широким жестом остановил колонну.