Каска всё прекрасно слышала, но ничего не ответила. И так всё было ясно, как день.

Это был всего лишь третий день экспедиции. Если у добытчиков всё идет по плану, они должны быть примерно на полпути к зелёным землям. Если же хоть что – нибудь у этой группки отчаянных мальчишек пойдёт не так…

Многое тогда пошло не так.

***

Стук в двери и громкие крики снаружи разбудили всех жильцов Башни. Каска вскочила быстрее всех, толком даже не одевшись, второпях накинув плащ, побежала вниз по лестнице, к главному входу. За ней постепенно стали стягиваться стайки любопытствующих младших, тихонько перешептывающихся между собой. По телу прошла быстрая дрожь, но ей было не до того. Стук, усиливающийся многократным эхом лестницы, казалось, был единственным, о чём она думала. Она не была удивлена, она уже давно ждала и боялась этого, с того самого дня, когда они отправились в путь.

«Они не справились…» – Подойти к массивной, обитой сталью двери. – «Ну что ж, никто бы не справился…» – Непослушными руками отпереть засов. – «Не их вина, что это изначально было невозможно…» – Со всей силы навалиться на тяжелую дверь, зажмуриться на миг от снега, брошенного яростным порывом ветра, прочувствовать почти голым телом всю слепую, безумную ярость зимы…

– Быстрее давайте! – зло крикнула она в темноту ночи, где невысокие силуэты добытчиков чуть замешкались от неожиданности. – Ну же!

Они ввалились одновременно, таща за собой пустые санки, заскрипевшие по каменному полу, и Каска тут же вновь запечатала проход. Прислонилась спиной к ледяной двери, даже не думая уйти со снега, прикрыла глаза, отдышалась.

– Каска, – через несколько секунд негромко, хрипло сказал кто – то – вроде Макс, – иди лучше наверх. Если и ты заболеешь…

– То что? – не двигаясь с места, спокойным, даже дружелюбным тоном сказала она. – Что – то изменится? – не получив ответа, она отстранилась от ворот, дошагала до лестницы и уселась на перила.

Они выстроились в шеренгу у стены. В многочисленных рваных рубашках, натянутых одна на другую, повязках, все в снегу, прилипшем к одежде и лицам. Лица… А какие у них должны быть лица в такой ситуации? Это были добытчики, провалившие самое ответственное задание в своей жизни, добытчики, которые не смогли спасти своего вождя, человека, совсем недавно подарившего им дом. Так какие у них должны быть выражения лиц? Разумеется, их вины нет и план был обречен на провал с самого начала. Разумеется, Дирк, Каска это понимают. Но и что с того, если у них не получилось?

– Морган? – коротко спросила Каска у троих вернувшихся добытчиков.

– Мы… Оставили его, – это уже Антон. – Он приказал нам возвращаться. Каска, мы бросили его.

…Снова прикрыть глаза, пробормотать несколько бранных слов, медленно досчитать до десяти, открыть глаза. Спокойно.

– Он в одиночку пошёл к зелёным землям, – тупо уточнила она.

– Да. Компас у него, санки тоже.

– Ясно. Там… Там ведь очень холодно?

– Да, – одними губами выговорил Максим. Казалось, ещё чуть – чуть и он заплачет.

– Поднимайтесь, – Каска встала, любопытные слушатели мигом рванули вверх по лестнице. – Отогреетесь, попьете, потом уж расскажете, что и как там было.

– Начинай! – коротко велел вождь. Каска даже глазом не повела.

– Первые два дня, понятное дело, мы шли спокойно, без проблем. Найти железную дорогу было нетрудно, к полудню мы уже шли вдоль путей. А потом… – Антон сделал глоток из своей кружки, поморщился и продолжил, – потом, ночью, когда мы остановились на отдых, весь мир будто спятил. За доли секунды полный штиль набрал скорость восьмибалльного урагана, казалось, со всех сторон одновременно повалил снег – густой, непроглядный. Мы тотчас же сняли лагерь и пошли вперёд. Как назло ветер дул прямо в лицо. Мы продвигались очень медленно, не проходило и тридцати минут, чтобы кого – нибудь не валил на землю особо сильный порыв, видимость была нулевая – понимаете? Я не преувеличиваю: не было видно вообще ничего – неудивительно, что зимой составы вообще не ходят… Днём ситуация изменилась несильно: мы могли различать только ближайшие дома, рельсы… И всё. Прошел день, второй – существенных изменений не было. Мы замёрзли, не чувствовали ног и рук, идти дальше было невозможно, а нормальная остановка – не те маленькие паузы по тридцать минут, чтобы хоть кто – нибудь мог подремать, – грозила смертью… А город всё не кончался: это было видно по горящим тут и там огонькам окон. Мы даже не вышли за его пределы… А ведь шел уже седьмой день, по всем прогнозам мы уже должны были доковылять до ваших чертовых зелёных земель. В какой – то момент Даня упал и просто не нашёл сил, чтобы встать. Тогда Максим – он шёл вторым – остановил Моргана, сказал, что дальше идти невозможно, что нужно поворачивать назад, иначе все мы погибнем. Тот внимательно выслушал, покивал головой. Он… Он сказал, что всё понимает, что, действительно, надо возвращаться, что добраться до цели в таких условиях выше наших сил, что шансов нет. Готов поспорить, он тогда улыбался… С этими словами он отцепил трос, прежде чем мы сумели возразить, сказал, что берет всю ответственность на себя и исчез за плотной стеной снега, крикнув напоследок, чтобы мы возвращались. Мы даже не попробовали его догнать. Нам ничего не оставалось, кроме как отступить. Погрузили Даню на санки, повернули назад, – он снова сделал паузу, снова отхлебнул горькой настойки. – Возвращаться было легче, – зло усмехнулся. – Управились за четыре дня.