По всей дороге разбросаны мелкие камни щебня, почти незаметные следы шин сливались с грязью. Высокие березы, стоящие перед двухэтажным домом вдалеке, наклонились, а одна и вовсе упала, перегородив дорогу.

Шон внимательно смотрел на встретившийся ему маленький кирпичный дом, словно одна комната. Вокруг него нерасторопно ходили люди, спотыкаясь о крохотные пни. Подойдя ближе к дому, на расстояние порядка двадцати метров, Родригес понял, что это снова не люди. На него прямо сейчас смотрели несколько бешеных усталых глаз. Черепа этих мутантов были деформированы, словно кто-то откусил им лоб и затылок. Их голодные пасти широко раскрылись, сверкнули острые зубы и показалось жало.

Сердце Шона забилось так сильно, что казалось, будто оно прямо сейчас лопнет, как воздушный шар. Он не знал, что ему делать. Бежать уже нет смысла, эти твари слишком быстры. Оставалось только стоять и смотреть в лицо смерти и ужасу.

Но существа не бежали. Они по-прежнему медленно переступали с ноги на ногу, стараясь подойти к Шону, но, споткнувшись о выступающий камень, нелепо падали, ударившись головой о дерн. Родригес не знал, смеяться ему или плакать. Эти мутанты, по сравнению с Драуграми, которых он видел ранее, жалкие и глупые. Шон немного ускорился и пробежал это место, задумавшись о еще одном виде мутаций.

“Похоже, вирус, попадающий в тело человека, не всегда дает ему какие-то сверхспособности, – предположил Шон. – Быть может, дело в иммунитете, врожденных особенностях самого человека или же в штамме вируса. Все мои опыты и исследования приводили к одному выводу: все существа очень агрессивны и сильны, а вот причину такого поведения еще предстоит узнать. Но, как оказалось, существуют Драугры с плохими физическими показателями. Можно, в таком случае, предположить, что имеются менее агрессивные экземпляры? Нет, определенно нет. Хотя…”.

Погрузившись в свои мысли, Шон не заметил, как уже вплотную подошел к поваленной березе. Ее грязная белая кора вся была в трещинах и следах от когтей. Слегка присев и преодолев препятствие, Шон оказался в пустом городе-призраке. Можно ли его сравнить с заброшенной деревней? Нет, у таких городов есть свои особенности. Бетонные многоэтажки веяли странным холодом, словно внутри нет и никогда ничего не было – пустота. Некоторые столбы рухнули прямо на дорогу и тротуары, развалившись на множество тяжелых камней. Парковки все еще были забиты автомобилями, как и в прошлом, во время спокойной жизни. Вот только треснутые лобовые стекла, открученные колеса и двери, открытые и опустошенные бардачки давали понять, что время спокойной и мирной жизни утрачено людьми. Скорее всего, навсегда. Настало время выживания, борьбы, постоянных грабежей, смертей и недоверия.

Шон обвел глазами контур двухэтажного многоквартирного дома, стоящего справа от проезжей части. Дверь подъезда была выломана. Несколько помятых и изодранных листовок развевались на ветру своими отклеенными частями, словно хвостом воздушного змея. В окнах все еще были видны облезлые обои квартир и наклоненные картины, где-то еще тихо постукивали стрелки настенных часов. Горшки с цветами, уже больше походившими на воткнутые в землю палки, одиноко прятались от ветра за уцелевшими окнами. С крыши на землю тихо падали оставленные ночной изморосью капли, с плеском и характерным звуком ударяясь о металлические балки, лежащие под окнами дома.

Родригес медленно зашел в здание, осторожно осматривая лестничную площадку и двери квартир. Со второго этажа слышались какие-то звуки. Издавали его капли воды, падающие с крыши, или человек из “Восхода” – неизвестно.