– Да, так и есть. Конечно, вам это все кажется невозможным. Попробую объяснить. Все дело в том, что каждая сущность имеет свою тактовую частоту. Это касается всего. Живые существа находятся в своём мире с тактовой частотой 100 единиц, мертвые – на тактовой частоте 80. Мир мыслей соответствует 60 единицам. Поэтому миры и не пересекаются. Если вам изменить тактовую частоту со 100 на 80, то вы станете мертвыми и больше не сможете существовать в мире людей. Но если вы можете менять тактовую частоту, когда вам угодно, то вы можете путешествовать по разным мирам. Я создал мир на определенной частоте и перенес вас в этот мир изменив ваши настройки.

– Похоже на радиоприемник с волнами, – хмыкнул Рами не переставая ходить.

– Попахивает божественностью, – промычал Платон.

– Возможно так и есть, иногда я чувствую себя богом. Это происходит, когда я забываю, что видел Бога. Это было великолепно. Я видел его всего несколько мгновений, но я все понял.

– Чушь, – процедила сквозь зубы Ольга.

– Зачем вам это надо? – спросил Андрей, тихо стоявший в углу.

– Технику с переменой частоты я освоил совсем недавно и вы, в своем роде моё контрольное испытание. Я проверяю свои силы. Вы участники эксперимента и не более. Сейчас мне понятно, что, с одной стороны, эксперимент удался, и я могу изменить тактовую частоту, создавая и перемещая разные объекты. С другой стороны, это для этого требуется приложить значительные усилия. Я уже сильно устал. Думаю, что после того как все закончится, я буду несколько лет спать. Вы не верите мне, поэтому я сделаю, то что делал Иисус – совершу чудо. Назовите любое слово.

– Цветы, – крикнула Ева и непонятно отчего заулыбалась.

– Это все нервы, цветы так цветы, – заключил голос.

В это же мгновение отовсюду со стен, пола и потолка стали вырастать цветы. Они были разные, яркие и бледные, цветы со всех континентов, они росли на глазах у всех, живые и свежие. Но потом цветы исчезли, словно и не было их никогда. В комнате воцарилось гнетущее молчание, которое изредка нарушало нервное шарканье Рами, ни на минуту не останавливающегося, казалось, что он хочет покорить марафонскую дистанцию внутри этой комнаты.

– Я дам вам небольшие задание. Если вы справитесь с ними, то я верну вас в ваш мир, но если нет, то нет. Не бойтесь, смерть не будет ужасной, вы просто исчезните.

– То есть мы как подопытные кролики? – пробормотал под нос Рами.

– Получается так. Это как дождь посреди зимы: скользко, неприятно, но с этим надо просто смириться, – ободрил окружающих ведущий.

– А что будет если мы откажемся играть по вашим правилам? – спросила Ольга.

– Тогда вы откажитесь от возможности побороться за свою жизнь.

– Умоляю вас, отпустите меня, – зарыдала Ева. – Я просто не понимаю, что я сделала плохого, я просто хочу жить.

– Успокойтесь, Ева, ничего вы не сделали и были выбраны случайно, просто вам не повезло. Скажу больше, я уже знаю окончание игры. Один из вас обретет то чего желает, но как часто бывает, желаемое приходит к нам с большими оговорками.

УСЛОВИЕ.

– Что нам надо сделать, чтобы выжить? – тихо спросила Ева.

Спустя некоторое время находившиеся в комнате разбились на импровизированные группы. Рами без конца сновал по комнате. Ольга стояла в центре словно маяк среди бушующих волн. Она постоянно переводила взгляд с одной точки на другую, словно ища выход. Андрей стоял в углу, рассматривая пол. Ева сидела, скрестив ноги по-турецки, рядом с ней в аналогичной позе присел Михаил. Ему понравилась Ева, он хотел ее как-то утешить и ободрить, но как это сделать он не знал, все слова казались ему банальными, он был еще молод и не знал, что важны не слова, а интонации. Платон сел рядом с Михаилом вытянув ноги и облокотившись головой о стенку. Он достал из кармана брюк зажигалку и поигрывал ей.