На парадной лестнице она наткнулась на одну из девушек и закричала что есть силы:

– Что ты здесь делаешь? Почему не в зале?

– Но вы же сами велели искать Галу.

– Молчать! Я сама знаю, что велела. А сейчас велю готовиться к показу. Марш на подиум! А то…

Она не договорила. Ее красное от гнева лицо приняло вид натянутого приличия.

– А, господин Рококандр, – пропела она. – Так неожиданно.

Франт в черном фраке и шляпе а’ля фру смирно стоял внизу у лестницы и ждал момента для глубокого поклона.

– Целую ручки, – церемонно расшаркиваясь, проговорил он хриплым от волнения голосом.

– Что же вы так рано? Я еще не совсем готова, – не глядя на него, продолжала басить Фуксия. – Кстати, вы не знаете, генерал Олдафон, он скоро приедет?

– Не смею вас огорчить, но, к сожалению… – Рококандр выдержал нужную для приличия паузу и убедительно откашлялся. – Генерал некоторым образом сейчас занят. Он, видите ли, принимает парад войск и никак не может присутствовать на вашем великолепном…

– Какой, к дьяволу, парад, когда у меня парад моделей! – вскипела Фуксия, и черная муха отчаянно задергалась у нее на носу. – Ведь должен приехать сам мэр с супругой. Это безобразие!

– Да, да, – поспешил согласиться гость и быстро добавил: – Я это знаю и еще знаю одну деликатную вещь и скажу вам ее по секрету, – он оглянулся по сторонам и на всякий случай продолжил шепотом. – Видите ли, господин мэр будет здесь не только ради, так сказать, любезности. У него в планах подобрать кандидатуру на должность директора нового дворца мод. Его уже начали строить. Может, слышали?

Фуксия замотала взъерошенным париком и напряженно вытянула шею вперед.

– Так вот… – вид Рококандра выражал столько уверенности, что хватило бы на целую армию доброжелателей, – так вот. Возможно, что одной из претенденток на это место будет… Вам это интересно?

Фуксия чуть не поперхнулась от перенапряжения.

– Да говорите же, а то я… – в бешенстве она чуть не ударила бедного Рококандра. Тот побледнел и попятился назад. Опомнившись, Фуксия немного успокоилась, взяла себя в руки и с видом глубокого безразличия продолжила. – А впрочем, какая мне разница. Я тружусь не ради наград и званий. Мне важно, чтобы людям было во что одеваться, – она гордо вскинула голову и поправила съехавший на бок парик. – Мне пора переодеться. А вы, пожалуйста, не стесняйтесь, проходите в зал.

Собственно, Рококандр, он же министр моды и давний поклонник Фуксии, и не думал стесняться. Он чувствовал себя здесь, как дома, и поспешил занять место в ложе для высоких гостей.

Вскоре весь дом наполнился народом. Такого здесь еще никогда не видели. Вся мощь модельной мысли и блеск неотразимого детища Фуксии были призваны покорить сердца и умы самых придирчивых и требовательных ценителей моды. В ход пускалась лучшая коллекция работ госпожи Фуксии, плод ее неусыпного труда за многие месяцы творческих изысканий. Хотя, если быть точным, ее деятельность заключалась не столько в умении создавать новые, в духе последних веяний моды фасоны, сколько в способности задавать тон всему движению к вершинам модельной славы и убеждать публику в своем непосредственном участии в этом великом деле.

И конечно же, гвоздем программы на этом празднике каприза и вкуса была сама Фуксия. Ее имя розовыми лампочками светилось на высоком зеркальном потолке и проецировалось на стенах, увенчанных хрустальными канделябрами и вазами с букетами живых цветов.

Она же, королева бала, и должна была под восхищенными взглядами многочисленной публики ознаменовать открытие парада моды. На высокий подиум, залитый светом софитов, под звуки торжественного марша, трубившего из огромных динамиков, она выплыла роскошным океаническим лайнером с величественной мачтой невероятно пышного парика, на котором сигнальными огнями алели бутоны фуксий. И крупные блестящие бусы, и массивные браслеты на запястьях, и ниспадающие до пышных плеч тяжелые серьги – все было в едином откровенно розовом исполнении, как и сам безумно сложный в своей архитектурной задумке многослойный и многоуровневый наряд, отдаленно напоминавший огромную клумбу ярко-розового цвета.