Кроме того, Джона уже утвердили на главную роль в другом фильме, и он уже вовсю репетировал другую ипостась, так как роль солдата в новом ремейке, который за весь фильм говорит всего парочку фраз, почти не отнимала сил.

Именно здесь, в толпе второсортных или просто начинающих актёров, Джон увидел главную героиню картины. Играла она бесподобно: по-настоящему, живо, чувствуя и пропуская через себя каждое слово. Элегантные платья того времени делали её просто восхитительной. Она выглядела, как распустившаяся орхидея среди монотонной и невзрачной зелёной травы.

Начался перерыв. В толпе участников последней отыгранной сцены Джон глазами снова нашёл главную героиню. Она улыбалась и казалась такой лёгкой и искренней, что хотелось подойти, подхватить её и унести с собой куда-то далеко в сказочный мир, где всё окутано счастьем, теплом и любовью. Джон застыл и уже давно не слушал напарника, который бурчал что-то себе под нос, выражая недовольство организацией съемочного процесса. Лицо этой милой актрисы показалось Джону очень знакомым, но почему-то, то ли из-за грима и одежды, то ли из-за обстановки в целом, он никак не мог вспомнить, откуда знает её. Вдруг она посмотрела на него. Взгляд был как бы скользящим: она сделала вид, что не заметила того, кто так пристально наблюдает за ней, но всё же некоторый интерес буквально на доли секунды промелькнул в её глазах.

– Послушай, кто это? – обратился Джон к напарник и указал на девушку.

– Что, понравилась, да? – ухмыльнулся напарник. – Это же Джиллиан Фокс. Наша звезда. Смотри, какая красотка. У тебя нет шансов.

«Точно», – подумал Джон. – «Так вот откуда я её знаю. Это же сама Джиллиан Фокс. Я столько раз видел её на экране, а теперь вижу собственными глазами. Не думал, что когда-нибудь это произойдёт вживую», – Джон был просто восхищён.

Актриса закончила разговор и ушла в гримёрку.

Джон стоял и смотрел ей вслед, думая о том, что надо обязательно познакомиться.

Однако познакомиться с Джиллиан Фокс оказалось делом совсем непростым. Не то чтобы она страдала высокомерием «звезды» и не общалась с обычными смертными, но девушка была полна странностей, и её сложно было встретить в тех местах, где обычно проводили время актёры в перерывах между работой. Она вела довольно закрытый образ жизни – вне съёмочной площадки её редко можно было застать за лёгким разговором по душам. После своих дублей она словно исчезала и потом также внезапно появлялась вновь. Никто не знал о ней буквально ничего, хоть Вайер и пытался что-то выяснить. Многие лишь пожимали плечами и говорили о её тяжёлом прошлом и о том, что после возвращения это уже не та Джиллиан, которую все знали раньше, хотя и признавали, что её актёрский талант стал на порядок выше.

Также Вайеру удалось узнать, что причиной её страданий был мужчина, и мужчина этот, по всей видимости, погиб. Это усложняло задачу: если гибель любимого является причиной духовных мук, то, скорее всего, она не пойдёт так легко на контакт с мужчиной, даже если в глубине души и возникнет какая-то симпатия. И вроде бы, все эти вещи должны были оттолкнуть Джона от этой сложной, неуравновешенной и странной девушки, но почему-то его так и притягивало к ней. Каждый день он приходил на съёмки в надежде, что увидит её, и как только она появлялась, его сердце тут же вздрагивало. Он неосознанно поднимался на мыски, чтобы получше разглядеть предмет своей симпатии. Он не отдавал себе отчёта в том, что делает, но вот так вот, без знакомства, без общения, с самыми туманными перспективами на сближение, он влюблялся. Влюблялся на расстоянии. Влюблялся в образ, который создавал в воображении.