Единственное, что я замечал, – это его непростой все-таки характер. Сергей мог где-то на партнера обидеться, но только в игре. Не то что заносчивым был… Серчал по делу: «Что ты пас мне не дал?!» Или: «Что не открылся?!» В таком духе. Претензии по делу, по игре предъявлял. Прав был, конечно, но слишком уж эмоционально это выражал. И где-то такая несдержанность могла и сказаться на его игре, ну на какое-то короткое время. Зато после матча Сергей – сама доброта. А еще немногословным был. К нам, старшим товарищам, прислушивался, никогда не грубил, без капризов и без заносчивости вел себя.

«Чемергес» – так мы в Ухте называли крепкий алкоголь. Откуда взялось такое словечко, не знаю. (Напитки на основе технического спирта или очищающих жидкостей. Употреблявшие регулярно отличались баклажанным цветом лица и короткой продолжительностью жизни. – Прим. авт.) В «Нефтянике» нормальная атмосфера была в коллективе; каких-то серьезных проблем со спортивным режимом не было. А Сергей, тот вообще не притрагивался к «Чемергесу». (Маклаков имеет в виду алкоголь, продававшийся в магазине. – Прим. авт.)».

Сезон нефтяника Капустина сослужил ему добрую службу. Все, что мог, впитал и усвоил. Расправил плечи и встал на ноги не то чтобы широко и крепко, зато достаточно для того, чтобы, не тушуясь, приступить к штурму хоккейной Москвы.

Виктор Маклаков:

«Мы, опытные хоккеисты «Нефтяника», понимали, что этого парня ждет хорошее будущее. Но и не сказал бы, что были уверены в том, что звездой станет. Один только полный сезон здесь выступал. В городе все уже были наслышаны про то, что Капустина Москва забирает. Болельщики вовсю эти новости обсуждали. Мы его по-доброму напутствовали перед отъездом в столицу. Но никаких «отходных» не было, конечно; он же совсем молодым уезжал.

Ну а потом мы все очень внимательно следили за тем, как у Капустина складывалось в «Крыльях Советов», в сборной. Переживали за него похлеще самых заядлых ухтинских болельщиков…»

Александр Володин:

«Еще в Ухте Капустин прибавлял во всем. Лучше становилось катание, более накатистым становилось с его фирменным широким шагом, с капустинской амплитудой, которая увеличивалась и увеличивалась. И с каждым годом на моих глазах прибавлял и прибавлял. Руки еще мягче и ловчей становились. Бросок с кистей оттачивал по силе и по точности. И в чтении игры был все лучше и лучше.

Ну буквально во всем росло Серегино мастерство!..»

В 1971 году коренной ухтинец Сергей Капустин отправился покорять хоккейную столицу Советского Союза, одну из главных столиц мирового хоккея.

Отправился звездочкой, известной только Ухте и окрестностям.

Как в русской сказке, то явилось перепутьем. Налево пойдешь – застынешь, оставшись тем, кто ты есть, и вернешься на север. Направо пойдешь – померкнешь, и вообще неизвестно, что с тобой станется. А напрямки двинешься – ослепишь всех вокруг красотой и силушкой своей былинной.

Сергей Алексеевич Капустин, по натуре своей прямой, как струна, никуда не стал сворачивать.

Прямая же завсегда короче любого извилистого маршрута…

Слава. Популярность. Широкая известность. Они почетным эскортом сопровождают звезду спорта. Разным бывает этот воображаемый эскорт по количеству и качеству транспортных средств; особенно впечатляют эффектно экипированные мотоциклисты на «Харлеях», которые будто круглосуточно сопровождают звезд большого спорта.

У хоккейной звезды Сергея Капустина все как-то было обставлено скромно и сдержанно, словно в рамках жестко ограниченной сметы расходов, отведенной на такую роскошь. Словно являлся он главой карликового небогатого государства.