Озадаченные и заинтригованные, земляне покорно примкнули к группе малышей, исчезавших в подъезде. По бокам от входа застыли два часовых из тех, что были одеты во все серое. Как только малыши с гостями вошли в просторный вестибюль, отделанный сиреневым камнем, часовые тотчас заперли двери на все имевшиеся на них запоры. Задержавшись у лифта, малолетний командир повелительно обратился к остальным:

– Я прошу всех вернуться на свои рабочие места и впредь без сопровождаю-щих в город не выходить. Осложнения с толпой ни к чему хорошему не приведут.

Малыши послушно начали расходиться, искоса бросая на чужаков странные взгляды, в которых не было и намека на благодарность или доброжелательность.

– Кто эти дети? – не удержавшись, спросила Нана.

– Никакие они не дети, – высокомерно и недовольно обронил командир. – Все они – члены моего Парламента. – Двери лифта разъехались, и он сухо добавил: – Прошу следовать за мной.

Несколькими минутами позже друзья оказались в большом затененном кабинете, стены которого были обиты темно-бордовым бархатом. Посредине стоял массивный стол и большое мягкое кресло с высокой, троноподобной спинкой. Деловито семеня, малыш обогнул доходивший ему до подбородка стол, не без труда вскарабкался на кресло и, устроившись, принял вид большого начальника, что выглядело довольно комично. Другой мебели в кабинете не было, и гости вынуждены были стоять перед ним. На бархатной стене позади кресла в золоченой раме висел портрет седовласого господина с изрытым морщинами лицом и надменно-властным взглядом. Между этим старцем и утонувшим в кресле мальчуганом Нана подметила явное сходство.

– Твой дедушка? – кивнула она на портрет.

Малыш сердито заерзал, насупился и холодно отрезал:

– Нет у меня никакого дедушки. На стене висит мой портрет.

– Т…то есть к…как?!. – опешили гости.

– Чему вы так удивляетесь? – повел плечом хозяин кабинета. – Да, это я в будущем.

– Никто не может знать, каким он станет в будущем, – убежденно заявил Сема.

– А-а, кажется я догадалась! – оживилась Нана. – Твой папа, шутки ради, заказал художнику твой портрет в старости. Я знаю, с помощью компьютера можно делать такие штучки…

– Не угадала, – перебил ее малыш. Это не картина, а фото. Мое фото.

– Да ну тебя! – отмахнулась Нана. – Хватит разыгрывать. Так не бывает.

– Ошибаешься. Бывает.

– Да? Тогда я тоже хочу сфотографироваться у этого фотографа. Любопытно посмотреть, какой я буду в старости.

Недобрый и насмешливый огонек вспыхнул на мгновение в глазах малыша.

– Не исключено, что я смогу исполнить твою просьбу, – проговорил он холодно.

Друзья со страхом и недоверием смотрели на бархатного пацаненка с замашками всевластного старика.

– Выходит, вы растете наоборот? – высказал предположение Сема.

– Вроде того. – «Малыш» явно начинал тяготиться бестактными расспросами непрошенных гостей.

– Выходит, вы рождаетесь стариками и начинаете с годами молодеть, – не унимался Сема. – А умираете маленькими детьми.

«Малыш» побагровел. Нана сердито дернула дотошного приятеля за рукав.

– Ну это как кому повезет, – произнес «малыш» совсем уже странную фразу и, чтобы прекратить расспросы, быстро добавил: – Лучше объясните мне, как вы тут оказались.

– С неба свалились, – невесело улыбнулся Гагик.

– У меня нет времени для шуток.

– А он и не думает шутить. Мы действительно свалились к вам с неба, – заверила древнего малыша Нана. – Прилетели из космоса. С другой планеты.

– Понятно. – Он сосредоточенно сдвинул брови, что-то про себя соображая, и деловито поинтересовался: – Родители у вас есть?

– А как же! – удивилась вопросу Нана.