– Вы мне ни разу не объясняли чисто научную подоплеку механизма проникновения на Деревья при помощи пресловутой «тропы любви», генерал. Так не могли бы вы сейчас в двух словах исправить этот досадный пробел в моем образовании?!

– Коренные обитатели крон Ракельсфагов обладают рядом уникальных способностей физиологического и психического характера, резко отличающих их от остальных жителей планеты Плева. Как известно, сами Деревья окружены куполом чрезвычайно эффективного биомагнитного защитного поля с присущими ему некоторыми специфическими характеристиками. Ганикармийцы предпринимали несколько десятков попыток попасть на кроны Ракельсфагов при помощи обычной летательной техники, но все попытки заканчивались полным крахом…

– Короче, генерал – у меня мало времени! – нервно прервал объяснения Баклевски Большой Человек из далекой России.

– Хорошо! Биомагнитный защитный экран Ракельсфагов легко пробивается мощным узконаправленным пучком особого вида излучения, испускаемого мозгом коренных аборигенов Деревьев. По нашему мнению, подобное излучение способны продуцировать лишь юные жительницы Деревьев…

– Те самые, которые по непонятным причинам самовзрываются в период цветения Деревьев?! – вновь бестактно был прерван генерал властным раздраженным голосом влиятельного собеседника, великолепно осознающего неоспоримое превосходство своего служебного и общественного положения над аналогичными позициями генерала Баклевски.

– Да – у них серьезные проблемы в отношениях с представителями противоположного пола. Они очень разборчивы в этом плане и способны находить себе избранников за много миллионов километров от места своего обитания. Говоря проще, в нашего Джона Гаррисона каким-то непостижимым образом пламенно влюбилась одна из сказочно прекрасных аборигенок Ракельсфагов и установила с ним стойкий телепатический контакт, пробив именно для него индивидуальную лазейку в защитном поле Ракельсфагов, через которую он без труда и проникнет, самим своим присутствием дестабилизировав постоянство защитного фона, окружающего Деревья. То есть благодаря Джону Гаррисону на поверхности экранирующего биомагнитного купола вокруг крон Ракельсфагов, образуется большая брешь, через которую проникнут несколько сот наших десантников и буровиков…

– Я не понял – как могла девушка с Ракельсфагов влюбиться в Джона Гаррисона, который в это время находился на Земле?!

– За возможностями ее мозга стоит мощь целой планеты. Корни Ракельсфагов сосут соки из самого ядра Плевы! Отсюда и проистекают паранормальные способности жителей Деревьев.

– Немножко туманно, но, в целом, впечатляюще! Я верю вам, генерал. Желаю успеха!».

На этой, вроде бы, мажорной ноте и закончился разговор, но, тем не менее, после него на душе Баклевски осталось тягостное впечатление, и поэтому он никак до сих пор не мог успокоиться, продолжая мерять по диагонали каюту. Одна деталь сильно беспокоила генерала – степень управляемости Джоном Гаррисоном. В глубине души он считал ее очень и очень низкой – Гаррисон был слишком умен для роли марионетки…

Отчаянное мыслительное напряжение вспахало высокий лоб Баклевски глубокими бороздами, и он сделался совершенно не похожим на себя, внешне, в эти минуты, сильно напоминая неврастеника на пике депрессивного упадка. Понимая, однако, что находиться до бесконечности в подобном состоянии было бы «смерти подобно», генерал принял окончательное решение. Пробормотав что-то вроде: «Черт с ними, с грозами!» он связался с ангаром и приказал майору Иванову вылетать в ранее назначенное время. Откладывать еще на сутки начало операции он ни за что не хотел, хотя и прекрасно понимал степень риска, внутренне соглашаясь с доводами Самакко, да и с собственным, недавно принятом решении перенести взрыв Станции на одни плевянские сутки позднее…