Теперь Боке предстояло заняться собой – правое крыло оказалось почти полностью парализованным, из раны обильно лилась ярко-фиолетовая кровь, так что он быстро терял силы и высоту. Он ухитрился вложить пистолет обратно в кобуру, а затем левой рукой, крайним напряжением воли и остатков безвозвратно уходивших сил, выдернул стрелу из предплечья… Вместе со страшным ревом, выражавшим ярость и боль, луженая глотка Боке испутила тоскливый отчаянный вопль:

– О-о-л-л-ю-г-г-о-о-н-а!!!!!!!!! – и страшный вопль этот далеко разнесся над вечерним Болотом, напугав и насторожив его многочисленных обитателей.

Олюгона уже не могла услышать своего друга – стрела попала ей в незащищенный участок затылка и пробила головной мозг. Она умерла еще в воздухе и остаток своего последнего пути в Болото провела в штопорообразном беспорядочном падении. Высокий фонтан светящихся брызг послужил ей похоронным салютом.

Боке видел, как и где она упала, но ничем любимой уже помочь не мог. Горячие едкие слезы ручьем полились из глаз раненого акклебатианина, но он тут же победил в себе приступ непозволительного малодушия, сделал, насколько позволяло раненое крыло, круг почета над местом гибели Олюгоны и тяжело, и медленно полетел к берегу, совсем не представляя – сумеет туда долететь или нет?…

…А, бородатые лучники, тем временем, быстро шагали по лиственному тоннелю, где в преддверии наступающей ночи загорались крепкие панцыри голубых светляков.

– Бедный Голс! – возбужденно говорил один из бородачей. – Мы уже прошли весь путь и собирались вернуться домой. Надо же так не повезти!

– Такова судьба многих жителей Деревьев, Мукрин! – ответил другой, которого звали Аббаретом. – Каждый из нас когда-нибудь погибнет. Не могу только понять – кто это были и из какого оружия они убили беднягу Голса?

– Это были не Желтоухие Гунаи?!

– Нет, Желтоухие Гунаи не умеют летать, и мне кажется, что этих тварей вообще уже больше не осталось на Деревьях.

– Почему ты так уверен в этом, Аббарет? – спросил более молодой и менее опытный Мукрин.

– Потому что мы прошли весь путь до самого низа и не встретили ни одного следа, а обычно Гунаи оставляют очень много следов, – Аббарет замолчал и остановился.

Остановился и Мукрин – воины дошли до основания Ветви, и стояли перед древней широкой, хорошо отполированной ступенькой, вырубленной много лет назад, и являвшейся первой ступенькой «Лестницы в Небо», многокилометровой спиралью опоясывающей величественный ствол Ракельсфага.

– А кто все-таки были эти крылатые чудовища? – негромко спросил Мукрин.

– Не знаю, как я тебе уже сказал – скорее всего, они живут внизу за Болотом. Нас это уже не должно волновать. Лучше ни о чем не думай, а сосредоточься перед дальней и опасной дорогой! – Аббарет с благоговением посмотрел на слабо освещенную светляками ступеньку, шепотом произнес короткую примитивную молитву и чуть громче добавил:

– До конца ночи мы должны добраться до Красного Колодца, – и жители Дерева начали свой нелегкий путь наверх к уютным и безопасным Родовым Дуплам, совсем не подозревая о том, что за ними уже наблюдала пара черных и блестящих, словно хорошо отполированные агаты, глаз, в которых не просматривалось никакого выражения, кроме беспредельной злобы и холодного жестокого любопытства…

Джон догнал Марину на ступеньках выхода из здания факультета. С Мариной пытался завязать оживленный разговор веселый Соколовский. При виде Джона он сразу поскучнел, даже невольно сделал шаг в сторону, затем еще один и, вообще, трусливо ретировался, оставив тем самым интересовавшую его девушку своему сопернику без боя.