– И я могу вас заверить, что в городе сейчас нет ни одного взрослого изменяющегося, – решительно вмешался в разговор начальник стражи. – Если только новорожденные младенцы! Но им не по силам организовать слежку за пришельцем!

– А почему вы так уверены в том, что все изменяющиеся покинули город? – не сдавался гость герцога.

– Потому, что все они, по обычаю, собрались на праздник в замке! – с заметным раздражением ответил герцог. – Там могла остаться только…

Тут он замолчал и бросил странный взгляд в сторону Локки. Тот сразу почувствовал себя тут лишним.

Обстановку, опять, разрядила рыжеволосая женщина:

– Я уверена, что комендант Джейрис наилучшим образом организовал охрану замка, и думаю, что дальнейшее обсуждение может вполне подождать до утра. А сейчас дадим нашему юному другу возможность отдохнуть, пока он не уснул прямо на стуле! Сегодня у него выдался очень трудный день.

– Совершенно с вами согласен конунг! – с заметным облегчением откликнулся герцог. – Я сейчас вызову камердинера и попрошу подыскать ему свободную комнату.

– И желательно, чтобы она оказалась рядом с помещениями, выделенными нашей семье! – довольно жестко потребовала женщина, подтвердив таким образом, что герцог не зря оделил и ее титулом военного вождя.

Локки бросил на рыжеволосую быстрый взгляд и подумал о том, не ей ли принадлежит ведущая роль в этой необычной семейке? Но долго размышлять ему на эту тему не пришлось, так как, пока комендант занимался его размещением, герцог и его гости забросали юношу вопросами о тех годах, что он провел в замке сенешаля и в школе менестрелей. Когда же комендант вернулся в сопровождении камердинера, чтобы отвести Локки в его комнату, то, совершенно для него неожиданно, леди-конунг вызвалась сопровождать менестреля.

Идти пришлось совсем недалеко, небольшая комната оказалась расположена в самой роскошной части замка. Вероятно, то было помещение, обычно выделяемое для горничной какой-нибудь важной дамы, чтобы та, как можно быстрее, могла прийти на помощь своей госпоже. Вещемешок и футляр от флейрис уже стояли рядом с узкой кроватью, в небольшом камине горел огонь, на столике у кровати стояли кувшин и кубок. Дама вошла в дверь, следом за Локки, обернулась и повелительным жестом велела камердинеру оставить их вдвоем.

– Позволь мне, еще раз, осмотреть тебя на предмет возможных повреждений! – слова были довольно вежливыми, но, в том, как это было сказано, недвусмысленно прозвучал приказ.

– Мне нечего от вас скрывать! – небрежно пожав плечами, ответил менестрель и стянул через голову свою зеленую тунику. – Брюки тоже снимать?

Быстрая гримаска, промелькнувшая на лице гостьи, дала ему понять, что шутку поняли, но продолжения не ожидается. Чтобы скрыть смущение, Локки решил осмотреться по сторонам. В большом зеркале, расположенном напротив него, отразился стройный, мускулистый юноша, ростом совсем немного превосходивший рассматривавшую его женщину. Золотистые локоны пышной копной спадали ему на плечи, линия загара разделяла шею со значительно более светлой кожей груди.

– Действительно, исключая необычайно светлую масть, в тебе нет ничего примечательного, – задумчиво промолвила женщина, обходя его по кругу, словно статую.

– Сенешаль Стилл упоминал, что я очень похож на свою мать, – произнесенные слова вызвали неожиданную волну печали, всколыхнувшую душу Локки.

– А не мог ли ты, именно от нее, и унаследовать свой дар? – поинтересовалась леди-конунг.

– Не знаю! – грустно сказал юноша. – Я много раз пытался расспрашивать о ней своего приемного отца, но тот постоянно уходил от разговора, сообщив лишь то, что она была доброй и честной женщиной.