– Так далеко вы еще не забирались! – криво усмехнулась Нюррсс.

– И все же, откуда вы пришли? – настойчиво спросила Рамина.

Леди – конунг перевела на нее покрасневшие глаза и спросила:

– Ты когда-нибудь забиралась на ту гору, которую у вас называют Вершиной Мира?

– Родители водили меня туда, незадолго до своего исчезновения, – кивнула головой знахарка.

– Тогда ты должна была видеть обелиск, выполненный из черного материала, похожего на металл, – напомнила ей Нюррсс, и, уловив согласный кивок, продолжила. – Эта колонна – вовсе не памятник, а выходные врата, соединяющие между собой весьма удаленные миры. Моя планета находится так далеко, что наше солнце кажется вам едва заметной звездочкой.

– Мои учителя рассказывали о строении Вселенной, – с гордостью, сообщил менестрель. – Сохранились старинные записи о том, что наши предки пришли в этот мир с другой планеты. Но в них ничего не сообщалось, ни о подобных тебе существах, ни о путешествиях с помощью обелисков.

– Но с какой целью вы пришли в наш мир? – недоверчиво поинтересовалась Рамина.

– Я не единожды говорила, что вашему народу угрожает опасность. Мы столкнулись с ней у себя на родине и сочли нужным предупредить другие миры, населенные потомками людей, – задыхаясь, пробормотала леди-конунг. – Но это – довольно длинная история, а сейчас я бы хотела узнать, насколько серьезно мое состояние. И веришь ли ты в свое лекарство!

Лицо знахарки помрачнело:

– Римма не слишком часто нападает на людей, она, в отличие от многих изменяющихся, даже на животных не любит охотиться. Там, где мы жили раньше, происходили нападения на изменяющихся, но я довольно долго не связывала их со своей дочерью. Изувеченные тела находили далеко от города, и уже в стадии разложения, причину смерти понять было затруднительно. Высказывались предположения, что это – разборки между самими изменяющимися. Но однажды, собирая в лесу травы, я натолкнулась на мужчину с воспалившейся раной на руке, он признался, что повздорил с моей дочерью, с которой ранее имел интимную связь, она обратилась и напала на него. Я привела раненого к себе, обработала рану, но началась лихорадка. Мои попытки спасти, в тот раз, не были удачными. Я решила сменить место жительства, а в этом городе уговорила Джейриса построить этот дом с ловушкой. Здесь я сумела взять яд из желез Риммы, когда она впадала в бессознательное состояние. Опыты проводила на кроликах и ягнятах. Последние результаты были обнадеживающими. Если рана оказывалась небольшой и была обработана вскоре после заражения, то животное выздоравливало. Но несколько часов лихорадки тебе обеспечено! Если можно было бы перетянуть раненую конечность, все прошло бы гораздо быстрее.

– Похоже, что лихорадка уже начинается, – пробормотала Нюррсс, вытирая пот со лба.

Женщина поднесла к глазам ладонь, покрытую вязкой, зеленоватой субстанцией.

– Тебе лучше прилечь! – забеспокоилась знахарка. – Тот мужчина тоже исходил зеленоватым потом и жаловался на жару. Я сейчас принесу воды и льда из погреба!

Локки помог Нюррсс опуститься на скамью и присел рядом, обеспокоенно вглядываясь в ее лицо. Юноша прикоснулся к ее ладони и поразился, насколько она горяча.

– Быть может, мне нужно бежать в замок и позвать твоих родных? – предложил он. – И в замке тоже должен быть лекарь!

Леди—конунг с трудом покачала головой:

– Пока не нужно! Рамина знает о действии этого яда больше, чем кто-либо другой. И мой организм значительно сильнее, чем твой. А если ты сообщишь Язону, то мне придется покинуть вашу планету, он очень трепетно относится к моей безопасности. А я очень хочу сама разобраться в этом случае. Поэтому, принеси мой вещмешок и вынь оттуда металлическую коробочку.