Зол выдохнул из себя жизнь и, махнув обрывками крыльев, погрузился в толщу маслянистой жидкости, наполняющей водоём. Оглушительным взрывом, отдавшимся во всём теле, гладь озера пробил дракон, тянущийся своими когтями к жертве.

Животные на голубой планете редко совершают вторую атаку, если первая сорвалась. Экономят силы, поскольку этот ресурс очень ценен для выживания. Странное существо этот монстр. Он стремится убить с некой маниакальной злостью. Сколько бы он уже мог выловить землероек? И себе бы хватило, и детей можно накормить, если он, в отличие от большинства обитателей этой планеты, заботится о своём потомстве. Так нет, дракон мстил за свою уязвлённую гордость, именно поэтому ещё вечность будет воплощаться в полуразумных жителей ада.

В аду часто убивают ради убийства, а не ради еды. Так же, как люди в своём мире, когда чувствуют свою силу и безнаказанность. Когда за ними стоит идея, делающая их якобы богами в их амбициях, а на самом деле ведущая в ад. Он отлично помнил себя и таким, да что скрывать, всё ещё оставался таким, поскольку в аду страшнее всего измениться. Страшно утратить себя. Это страшнее смерти, поскольку десятки, а то и сотни смертей в предыдущих жизнях ты помнишь.

Вспоминая прошлые жизни, ты понимаешь, что стержень всегда остаётся один и тот же, как бы ни менялись декорации. Поэтому родители иногда удивляются в кого их ребёнок такой? Да сам в себя. Такая душа пришла. Лишь своим поведением и чистотой помыслов родители могут привлечь древнюю душу, а если зачали в пьянстве и разврате? Получайте, что позвали.

Зол вовремя нырнул. Дракон и в этот раз не достал до него когтями, разрубающими стволы травы, словно острый самурайский меч разрубает бамбук. «Эх, сейчас бы мне такой меч».

Зол плыл, спасаясь от погони дракона, и понимал, что силы иссякают и он отстаёт. Слишком долго он не насыщал свою голубую кровь ядовитым газом адской планеты. Наверху заметно светлее, значит, там поверхность, но вниз почему-то плыть легче. Дракон, сложив крылья, преследовал его. Теперь дракон пытался дотянуться до него своей гнусной пастью. Это ясно видели глаза на кончиках ушей, неожиданно легко адаптировавшиеся к жидкости. Зол поджал задние конечности и этим уклонился от клыков преследователя.

«Погибнуть в бою – это достойная смерть даже в аду. Это лучше, чем захлебнуться или чтобы сожрали во время бегства», – решил Зол и, развернувшись, сократил дистанцию с преследователем. Глаз дракона оказался очень близко и перед тем, как ткнуть в него своим когтистым пальцем, Зол успел заглянуть в его душу. Из глубин сознания безумного монстра хмуро, исподлобья, глядел враг. Разглядывал того, кто мог убить его ещё в прошлой жизни и сделать тот, другой мир лучше и чище. Творить добро можно не только добрыми делами, но и уничтожая зло.

Воспоминание стрелою боли пронзило мозг. Это враг, наверняка узнавший его и поэтому так настойчиво преследующий. Душа, возродившаяся в этом совершенном механизме убийства ради того, чтобы уничтожить его. Ненависть сильнее смерти, а в аду всегда так. В прошлой жизни того, кто получал удовольствие от насилия и чужих смертей, звали капрал Кумагаи.

Когда дракон метнулся в сторону противоположную выбитому глазу, Зол увидел, что из пробитого брюха дракона сочится голубая кровь и торчат кишки.

А враг-то не так силён, как он о нём думал! Значит, нужно его убить и исправить ошибку прошлой жизни! Метнувшись за спину дракона, Зол обхватил его шею лапой, впив когти в неподатливую кожу. Второй лапой схватился за свою когтистую конечность. В какой-то другой жизни это могли назвать удушающим приёмом. Нижними конечностями ему пришлось обхватить врага за туловище, чтобы удержаться за шею, несмотря на яростные метания этого воплощения ненависти. Внутренности разрывал огонь, который стал невыносим. Вдох! Жидкость наполнила его гортань и лёгкие. Теперь нужно как можно дольше удержаться, пока мозг не перестанет работать и тело не обмякнет, отпустив врага и не успев его забрать с собой в новые перерождения в ещё более мерзких формах в низших глубинах ада.