– Ага, вот и мои помощники! – поприветствовал детей на раскопе начальник базы Валентин Иванович. – У меня для вас задание. Дайте-ка мне нот, девочка.

Трей протянул свой прибор, начальник базы коснулся им своего нота.

– Вот карта участка, который оставили для вас. Задание: найти его, выделить на местности и покопаться там. Вперед!

– Ничего там нет, – пробурчал Денис, но так тихо, что его расслышал только Селет.

Задание пустяковое, в их ручных анализаторах есть компас, в карте привязка к местности. Карта трехмерная, работать наугад не нужно – если там что и было, сонар это уже нашел. Их дело – откопать.

Они установили колышки по периметру и принялись за работу.

Селет ощущал недовольство Дениса, но не мог понять, что именно ему не нравится. У этого чувства не было названия – какое-то общее утреннее недовольство. Зато рядом с Трей Селету было приятно находиться. Девочка напевала себе под нос, улыбалась Селету и Денису. И илльфи чувствовал, как тает дурное настроение Дениса, его обида. Обида? Обида на что? – Селет так удивился, что замер, отложив совок в сторону. – На кого? На него, Селета? За что? За то, что он сказал, что-то насчет еды? Селет припомнил утренний разговор. Но он ничего обидного не имел в виду, он всего-навсего сказал, что Денис есть больше, чем нужно его организму, что тут обидного? Это же так и есть. Землянина и взвешивать не надо – на глаз видно, что его вес выше нормы килограмм на пять.

– Ты чего? – спросила Трей Селета, увидев, что мальчик прекратил работу.

– Да так. Задумался.

– О чем? – спросил Денис.

– Я думал о тех вещах, которые мы нашли в пещере. Почему там оказались предметы, сделанные не много миллионов или тысяч лет назад? Банки – это же консервы с едой, все одинаковые, значит, их делали не руками, а машинами и им не больше чем четыреста-пятьсот лет.

– Почему пятьсот?

– На вашей планете машинное производство возникло именно пятьсот лет назад, никак не раньше, – пояснил Селет.

– И что? – спросил Денис, не поняв своего приятеля.

– Вот я и думаю, кто это оставил и зачем.

Денис тоже отложил совок, прищурил глаза.

– Это мог быть обычный человек. Ученый или путешественник. Шел себе, шел, увидел пещеру. Залез туда. Съел консервы и дальше пошел.

– А зачем оставил котелок и ложки? – спросил Селет.

Трей не принимала участия в разговоре. Девочка почувствовала, что ее совочек наткнулся на что-то твердое. Она достала палеонтологическую кисточку, чтобы аккуратно продолжить работу и ни в коем случае не повредить возможную находку.

– И если там были ложки, а не одна ложка, то человек был не один! – добавил Селет.

– Подумаешь… ну, два человека. Или три. Шли себе, шли… – снова принялся Денис излагать свою версию.

– И куда они делись? Если путешественники останавливались в пещере, а затем ушли, то почему не взяли котелок с собой? В чем же они дальше готовили еду?

– Может быть, у них был другой котелок? – предположила Трей, не отрываясь от своих раскопок.

– Я думаю, – сказал Селет, – с ними что-то случилось.

– Они умерли? – спросил Денис. – Говорили, что тут нашли человеческие кости.

– Ага! – радостно воскликнула Трей. – Есть!

Она обернулась к мальчикам. На ее ладошке победно сидел глиняный динозавр.

Трей поставила находку на песок и прошлась по поверхности кисточкой.

Фигурка была полностью сохранной. Широкие лапы, мощный хвост. Голова зверя на длинной шее была повернута назад, пасть приоткрыта. В ней зубы, а на голове наросты. Селет пересчитал их и сказал:

– Да это же алиорам! Его лепили с натуры.

– Кто лепил?

– Другой алиорам, – ответил Селет. Он протянул руку к фигурке, но тут же отдернул ее. Радость Трей полностью закрывала все возможные информационные потоки, что могли бы рассказать о судьбе этой древней глиняной поделки. Только Севиш и сумеет узнать, кто ее сделал.