– Нет. Нет! Я ничего не продаю! – взвизгнул во весь голос и ринулся в толпу.

Остановился он только возле какого-то магазина.

Запыхался. Его трясло. Не то от страха, не то от холода. Дождевая вода с мокрой головы просачивалась на спину. В желудке посасывало. Мамины часы показывали половину восьмого вечера. И тут ему, вдруг, до того стало себя жалко, что слезы снова сами собой потекли у него из глаз. Это же надо было такому случиться, чтобы великий победитель стоял на улице под дождём с непокрытой головой, голодный, замерзший, униженный каким-то поддонком, совершенно без денег! В то время как у него, там, в заветном сундуке, лежит годовой Сертификат на бесплатную игру, который он не может получить только потому, что кому-то сильно приспичило прижмуриться именно в тот день, когда он взошёл на высочайший пьедестал всех времён и народов! И для кого, спрашивается, он так старался и всё это делал!?.

Миша громко расплакался. Безвыходность положения накрыла его железным ведром, по днищу которого громко барабанили дождевые капли. Продать ничего не сумел. Время потрачено зря. Впереди – пустота.

– Ты, что, милый? – остановилась возле него какая-то маленькая старушка в потрёпанном пальтишке, – Ты, что плачешь?

– Денег нет. Мама умерла, – размазал он слёзы по щекам, – Есть нечего.

– Ишь, ты, несчастный, – сочувственно покачала она головой, – Голодный?

– Да.

– И что тут стоишь?

– Продаю, – протянул ей часы с колечком.

– Мамины?

– Да.

– Почём торгуешь?

– Пятьсот рублей.

– А хватит?

– Хватит.

– Ну, на, милый, возьми, – протянула ему старушка денежную купюру.

– Спасибо, – быстро схватил её Миша, не веря своему счастью.

– Иди с Богом.

– А это? – показал он свои вещички.

– Себе оставь. Будет, чем маму вспомнить, – молвила старушка и засеменила куда-то в сторону трамвайной остановки.

Миша ринулся к знакомому Гастроному. Времени оставалось в обрез. Привычными действиями быстро отправил через терминал провайдеру четыреста рублей. Взял сотню сдачи и, облегчённо вздохнув, отправился за едой.

Купил нарезной батон с пакетом молока, благополучно вернулся домой, включил компьютер и, пока тот грузился, жадно всё съел.

Интернет не работал. Видимо, деньги ещё не дошли до счета.

Миша посмотрел на часы: четверть девятого. Волнение охватило его: успел, или не успел?.. Включат, или не включат?..

Встал. Прошёлся по комнате. Посмотрел в окно. Ночь. Улица. Машины. Прохожие.

Вернулся к компьютеру. Так успел или не успел?..

«Конечно, успел, – успокаивал он себя, ежеминутно запрашивая интернет-страницу, – Не мог не успеть. Повезло со старушкой. Денег заслал, должны включить. Всегда включали».

Но время шло, а на мониторе картинка не менялась.

Миша вскочил со стула и стал нервно ходить по комнате.

Половина девятого. Интернета нет. Осталось полчаса. Хватит или не хватит?

Может, на линии что-нибудь оборвалось?

Он встал на четвереньки и внимательно обследовал все разъемы у системного блока. Потыкал пальцем провода. Нарушений не обнаружил. Вышел в коридор, осмотрел передающее устройство. Всё, вроде, в порядке. Осторожно выглянул на лестницу. Тишина. Никто с проводами не возится. Может, мышь где-нибудь перегрызла?.. Или крыса?.. Что тогда делать?.. Куда звонить?..

Решил позвонить провайдеру.

Нашёл мамин телефон. Он лежал в сумочке. Попытался набрать номер, но связи не было. Абонент временно не обслуживался. Видимо, и тут деньги закончились. Отбросил его в сторону. Бесполезная железяка.

Оставалось ждать. Мучительно ждать…

Без четверти девять! Неужели это всё?!. Не успел!..

Паника объяла сознание Миши. Всё-таки не успел!.. Чёрт!..