– Нет, – закричал Влад, схватил меня и оттащил подальше. Он крепко держал меня, а я вырывалась и кричала.

А потом меня как будто током ударило; я, еще будучи монстром, видела, что раненая Е.Б. лежала где-то в углу, сжимая окровавленную ногу, В.Б. прислонился к перилам и переводил дух, держась за сердце, а о А.А. и вовсе нечего было говорить. Влад был растерян, и никто не мог двигаться дальше и как-то разрешать данную проблему. Никто не умел руководить, хоть они и были учителями, но страх в их глазах, эта паника… я чувствовала это. Мне пришлось вернуться в реальный мир, хоть мое сознание было под контролем огня, у меня не было выбора, я должна была сражаться за человека в себе. Я сопротивлялась со своим разумом, и на этот раз я смогла его одолеть.

– Я в порядке, – тихо сказала я.

– Точно?

Я посмотрела на трупы, которые лежали по коридору, и поняла, что убила их. Я не могла позволить эмоциям снова взять верх над собой, но в тот момент, когда я осознала, что убила человека… мне еще не было так плохо. И воспоминания начали возвращаться, и жуткая боль охватила все мое тело, и в душе мне хотелось умереть. Но я видела, что нужна своей команде. У меня сильно дрожали руки, и дышать было сложно; нервы и вовсе сдали, хотелось плакать, кричать, но остальным не на кого было положиться. Я подползла к Е.Б. и быстро осмотрела ее рану.

– Собрались и меня слушаем. Пуля еще внутри, надо ее достать срочно, она потеряла много крови, и уже пошло заражение. В.Б., относите ее в кабинет, Вадя, иди за обезболивающим, иглой… ты знаешь, что нужно.

– Но я не умею доставать пули.

– Значит, это сделаю я. А. А., – я посмотрела на его напуганный взгляд и попыталась растормошить, – позовите А.Б. и уберите здесь все. Прошу, я одна не разгребу, надо действовать оперативно и быстро.

Когда все разошлись, я спокойно встала с колен, но идти не могла; я не могла заставить себя сделать и шаг, меня будто сковали. Я с разворота правым кулаком ударила стену и пробила гипсокартон, потом еще один удар, но уже по окну, оно с треском раскололось, оставив пару порезов на руке. Я стояла и била стену, была не в силах остановиться, и каждый удар отдавал импульс всему телу. Меня остановила только мысль о том, что там внизу лежит Е.Б., которая может умереть. По пути я набрала номер телефона дяди, услышав гудки, я сделала еще пару глубоких вдохов, чтобы не было слышно моего надрывного голоса.

– Женя, ты нужен мне.

– Адриана? Что случилось?

– Можешь приехать?

– Я на работе, давай наберу твоей маме или отцу.

– Нет, Жень, это важно. Прошу, ты очень нужен мне. Пожалуйста, приезжай, – умоляла я его.

– Я буду через 40 минут, – ответил он и положил трубку.

Я спустилась и спокойно зашла в кабинет.

– Все готово? – я увидела, что Е.Б. положили на стол, рядом лежали препараты, шприцы, иголка и медицинские нитки.

– Ты справишься? – спросил В.Б.

– А кто-то умеет доставать пулю и зашивать? – Я не дождалась ответа и, помыв руки, приступила к работе. – В.Б., идите на второй этаж и помогите А.А. с А.Б.

– Я не нужен здесь?

– Если я прошу, значит, так надо, выполняй мои поручения.

Я разорвала штаны Е.Б. и промыла рану, вколов ей предварительно обезболивающего.

– Как думаешь, она глубоко? – спросила я у Влада. Я прощупала место, где остался след от пули, проверяя, нет ли перелома.

– Нет, судя по ране, то где-то возле кости, – предположил он.

– И как достать?

– Резать.

Я взяла скальпель в руку и сделала большой надрез; кровь хлынула ручьем, но Влад быстро сориентировался. Е.Б. не издавала ни звука, чтобы не мешать и не сбивать меня. Казалось, что я знаю, что делаю, но, по сути, я абсолютно не ведала, что творила. Я никогда не хотела быть врачом, не имела дела с медициной и боялась нести ответственность за жизнь человека. Я жутко волновалась, но руки не тряслись, и я контролировала каждый свой шаг, каждый вздох, каждую секунду… Когда я нащупала пулю, то надо было решить, что делать теперь.