Он сунул ординатору пачку бланков.

– А резус… тоже? – начал Карим, хотя ему все уже было ясно.

– Ну какой уж там резус… – картинно развел руками лаборант.

Карим кивнул и побежал назад в отделение, на ходу просматривая клинический анализ крови.

Лейкоцитарная формула, впрочем, была соизмерима с человеческой: наблюдалось небольшое воспаление. А вот показатели красной крови заметно отличались: гемоглобин значительно превышал верхнюю границу нормы, и много было ретикулоцитов, что говорило о стремительной регенерации. На столь быстрое заживление тканей были способны уроженцы только одной сферы.

Сердце доктора Сатина забилось так, что чуть не выпрыгнуло из груди.

Девушка, в этом не было сомнений, принадлежала к маах`керу, и почему же он, маг, не увидел ауру? Карим поразился собственной ненаблюдательности: ну как можно было не увидеть – кто перед ним? И неужели эта девочка – маг, да еще более сильный, чем он сам?

Карим преодолел последний лестничный марш и увидел «хвост» каталки, которую Светлана как раз завозила в коридор.

Маах`керу – это несложно. Организм практически тот же, но заметно отличается строение костей. Быстро регенерируют. Повышенная чувствительность к наркозу. Склонность к аллергическим реакциям на антибиотики. Зато меньше предрасположены к госпитальной инфекции.

Он все это знал, помнил из курса «Клиническая сферология», загвоздка была только в одном: он никогда не сталкивался с «фиолетовыми» на практике. В Зеленограде не жили представители этой сферы.

Однако Снежана не первая пациентка сегодня.

– Света, – начал Карим, входя в малую операционную, а попросту говоря, перевязочную, – кого сегодня привозили по «Скорой»?

Светлана молчала, лишь выжидательно поглядывала на Карима, при этом разматывая Снежане повязку. Девушка лежала тихо, с закрытыми глазами. Казалось, она дремлет.

– «Коричневых»? – вполголоса спросил ординатор.

Медсестра улыбнулась, отрицательно мотнув головой.

– Маах`керу? – нахмурился Карим. – Кроме Снежаны?

Светлана покачала головой и подала травматологу снимки. Тот установил их на специальном экране и включил подсветку.

– Джинна, дейвона, верог, ваших? – продолжал спрашивать ординатор.

Медсестра беззвучно рассмеялась.

– Сатра. Мерзких сатра, – произнесла Снежана, не открывая глаз.

– Понял, – произнес Карим, впервые взглянув на девушку не только с врачебным интересом, после чего занялся снимками.

У пациентки имелось два осколочных перелома большеберцовых костей, перелом правой лучевой кости по типу «зеленой ветки», с неповрежденной надкостницей, что больше характерно для детей. Подозрительное ребро, на которое указали в направлении работники «Скорой помощи», сломанным не было, зато присутствовал осколочный перелом хирургической шейки плеча, который в суматохе пропустили.

При этом Карим отметил на всех снимках наличие развитых эпифизарных хрящей, какие бывают у растущего организма, но не у взрослого человека.

«Все правильно, – вспомнил он, – маах`керу за счет них способны перекидываться».

Вошел анестезиолог, поздоровался и начал осмотр девушки.

Он не видел сквозь Пелену, а значит, Кариму придется корректировать назначения самому: надо не забыть предупредить Светлану уменьшить дозу анальгетика и не вводить антибиотик. Времени на раздумья оставалось мало. Перелом луча и даже перелом плечевой кости при таком расположении отломков для оборотня – ерунда. Гипс – и уже завтра все срастется. Но именно по этой же причине осколочный перелом – это довольно опасно. Срастется быстро и неправильно. Поэтому надо немедленно сопоставить разрозненные части костей. Причем открытым способом, вручную. А значит, кровопотеря во время операции действительно может быть.