Разумов отошёл, громко отодвинул складной стул и уселся на него лицом к дивану, взъерошил тёмные волосы.

– Какого хрена ты их бросил? – устало спросил он у друга.

– Надоело чувствовать себя больным инвалидом, – ответил он негромко, не открывая глаз.

– Здоровый – это тот, кто вылечился, а не притворяется, что он не болен.

– Я не болен.

– Давай без этого детского сада, а? Конечно, ты не болен, иначе бы тебя не выпустили на работу. Но не надо переоценивать себя!

– Больше недели… всё было нормально. Всё было под контролем, – Андрей отвечал тихо, но немного более уверенно.

– Я понимаю, что тебе сперма в голову ударила, – проговорил Алексей, глядя с лёгким укором на Вику, – но это не так работает.

– Лёх, заткнись уже, а? – Андрей открыл глаза и немного нахмурился. Ему явно было неприятно оказаться в центре внимания.

– Как скажешь, – поднял руки Лёха, но в конце добавил, – потом не жалуйся, когда я буду отвечать, что я тебя предупреждал.

– Так ты зачем приехал? – напомнил Ветров, что изначально у визита явно была совсем другая цель.

– Рассказать про расследование, – угрюмо буркнул недовольный Разумов. – Мы обследовали твою дверь, – обратился он к Вике, – на ней нет следов взлома. Её открыли ключом. Ты ключи не теряла?

– Нет, – нахмурилась Вика, – и не давала никому. Они только у меня были.

– Значит, кто-то дубликат сделал. Ты дома их хранила? При въезде выдают как минимум две пары ключей.

– Был один запасной комплект, но он лежал в той кожаной папке с документами, которую украли. Так что… я не знаю, как это могло случиться раньше.

– Ладно, проверим управляющую компанию, может, там кто-то дублей наделал втихаря.

Андрей вдруг нашёл её руку на диване и сжал пальцы в странном успокаивающем жесте, будто бы он почувствовал, что Вика начинает нервничать. Это было так внезапно и приятно, что сердце застучало громче от нахлынувших тёплых чувств к нему. Но в то же время запротестовало, не её сейчас нужно поддерживать и оберегать, но Андрей даже будучи поверженным и «на земле», пытается о ней заботиться. Она взглянула на него и наткнулась на добрый, светлый взгляд, источающий необъяснимые эмоции, которые она пока не могла понять. В этих светло-серых глазах захотелось утонуть.

Разумов прокашлялся, отвлекая их от молчаливого разглядывания друг друга. Вика повернулась к нему.

– И ещё есть новости. Вряд ли хорошие.

– Что нашёл? – теперь Андрей забеспокоился.

– На одежде Вики, которую ты принёс, следов никаких не нашли. А вот на постельном белье… – он странно отвёл глаза, будто засмущался, – обнаружили следы выделений. Женских и мужских. И это не твои, – уточнил он сразу для Андрея, но так, будто это что-то ужасное.

Сначала Вика не поняла, почему именно так он сделал акцент. Но потом вдруг до неё начало доходить. Она почувствовала на себе взгляд Андрея, глянула и чуть не обожглась. Смешанные эмоции беспокойства и ещё чего-то недоброго горели в его глазах. Такой контраст с минутой ранее. Потом он перевёл взгляд на Разумова, привстал чуть повыше, чтобы не лежать в жалкой распластанной позе, в которую его изначально усадили.

– И как ты сравнил, позволь тебя спросить? Что это не мои…

– У меня давно есть твои образцы, – Разумов упрямо посмотрел ему в глаза. Вика поёжилась. – С самого твоего возвращения.

– Хотел убедиться, что это я вернулся? – если бы Андрей ещё не был слаб, он, наверное, очень резко встал бы. Тема его ненастоящей смерти была одной из самых болезненных, которые вообще не стоило обсуждать.

– Нет. Это я знал сразу, – Лёша подался вперёд, – это, чтобы защитить тебя, если ты вляпаешься без твоей на то воли.