Она раскинула руки и плашмя грохнулась в грязь. Падение выбило весь воздух из легких и едва не лишило сознания. Девочка пошевелилась, попыталась подняться, но тщетно, и тут-то ребятня решила отыграться по полной. Скорее всего, путешествие сироты закончилось бы в вонючем проулке Четырех Трактиров, однако босяки по ведомой лишь им причине разлетелись кто куда, как стая воробьев при виде матерого кота. Нечто заставило бежать их без оглядки, сверкая грязными пятками, и теперь оно приближалось, тяжело шагая и чем-то звеня.

Нечто большое и темное склонилось над девочкой, звон и бряцанье усилились. Она приоткрыла запорошенные грязью глаза и увидела загорелое лицо Виктора Виверны.

– Какого дьявола, девка? – фыркнул он, нахмурив косматые брови. – Ты живая? Я думал, на тебя Душитель напал.

Вера вздрогнула, перепачканная кровью голова безвольно откинулась на бок.

– Ну как, господин аскет, учуяли нечисть? – спросил Бондарь на выходе из лекарни.

– Мы чуем ее не лучше вашего.

– Хм… А я думал, вы след брать умеете… ну, как охотничий пес.

– Благодарю за лестное сравнение, – Андрей улыбнулся, – но никаких особых чуек на порождений Тьмы у нас нет. Лучше расскажите о предыдущих жертвах. Я должен понять, есть ли между ними связь.

– Так…, – сотник почесал сальный затылок. – В подробностях и не вспомню, надо в остроге бумаги глянуть.

– Идемте.

Острог Четырех Трактиров не был единым зданием вроде крепости, а представлял собой сложное построение из окружающего город частокола и четырех надвратных башен – широких срубов с бойницами, высотой в два этажа. В каждой башне стоял гарнизон и отвечал за свой район – южный за южный, восточный за восточный и так далее. В подвалах находились пресловутые ямы, куда сбрасывали тех лиходеев, кому из-за незначительности проступков удалось избежать плахи. Впрочем, уже очень скоро они горько жалели о том, что разминулись с топором палача, ибо годы в мрачной дыре, по щиколотку в зловонной жиже и питание объедками – то еще удовольствие.

Палата сотника находилась под крышей северной – самой большой башни. Спутники миновали первый этаж, где отдыхали и ели вернувшиеся с ночной смены стражники и оказались в просторной ярко освещенной комнате с каменной печкой в углу. У окна стояли дощатый стол и накрытое медвежьей шкурой кресло, на стене позади красовались скрещенные копья и похожий на каплю щит.

Рядом высился двустворчатый шкаф – черный как уголь, явно турской работы. Стену напротив рабочего места полностью закрывал огромный ковер с вытканным рисунком битвы могучего воинства и крылатого дракона. Судя по узору и расцветке, его тоже создали на юге – степняки знатные умельцы ткать подобные ковры.

Остальные стены сплошь увешивало разномастное оружие – как ритуальное, выкованное из золота, серебра и усеянное драгоценными каменьями, так и вполне себе боевое – например, палаши и секиры северных кузнецов. Вообще, в палате встречалось снаряжение со всех сторон света, изо всех княжеств. Несложно догадаться, откуда у Бондаря столько клинков, луков, копий и шипастых булав. Раз уж все это добро висит на гвоздиках, а не продано в ближайшей лавке, значит, к дорогим подаркам прилагаются увесистые мешочки монет. Хорошо держать власть в торговом городе, правда? Стрижешь купцов как овец и в ус не дуешь. Неудивительно, что Андрей до сих пор даже краем глаза не видел здешнего голову. Четыре Трактира давно подмял под себя бородатый крепыш и ни с кем делиться не собирался.

Сотник достал из шкафа кипу листов и початую бутылку с темно-красной, похожей на кровь жидкостью. Вынул зубами пробку и, пока шел к столу, сделал большой глоток.