Посторонившись, я не придумала ничего лучше, чем сесть на единственный имевшийся в моих покоях стул, так как ноги не держали, а упасть от стыда на колени мне совершенно не хотелось. Я, конечно, не Анна, и меня не удивить анатомическими особенностями мальчиков, но меня так накрыло её эмоциями, что я никак не могла от них избавиться и успокоить взбесившееся сердце.

– Милая, – начал отец. – Как ты заметила, у нас гости. Незваные и неофициальные. Никто не должен узнать о том, что эти господа сегодня посещали наше поместье. Ты меня понимаешь?

«И всё? А как же отчитать меня за то, что я вломилась к ванную к бедолаге-пареньку и засмущала его до мозга костей? Да и сама чуть не померла от передоза гормонов…» – завопил мой внутренний голос.

– Да, отец, – только и смогла промямлить я.

– Вот и хорошо. А теперь… моя милая дикарка. – Он подошёл ко мне и потрепал по волосам, которые огненной копной топорщились в разные стороны. – Давай спустимся вниз и проводим наших гостей. Так будет правильно, не находишь?

Я несмело подняла на него глаза и поняла, к чему клонил родитель. Нужно было извиниться. Я и сама это понимала, но как же было стыдно!

Сделав над собой неимоверное усилие, я встала и пошла за отцом. Проходя мимо двери, заметила на крючке накидку, которую тут же прихватила, понадеявшись уткнуться в неё лицом, если станет уж совсем совестно, а провалиться под землю не выйдет. Опыт странных падений в прошлое у меня уже имелся, поэтому надежда умирала последней.

Только на этот раз меня ждало разочарование. Мы вышли в сад и подошли к той самой повозке, которую Анна заметила из окна ранее. Теперь на козлах сидел высокий мускулистый мужчина, а рядом с телегой спиной к нам стоял тот самый мальчик. Одетый в дорогие одежды. Даже так было заметно, что он не из простых смертных. Наверняка какой-нибудь отпрыск богатеев. А если учесть то, что говорили отец и этот довольно-таки симпатичный сероглазый бугай, может, и вообще бастард правителя.

– Вы уже готовы? – спросил отец у того, что сидел на козлах.

– Да, как я и сказал, выезжаем немедленно. Нельзя терять ни минуты. – Здоровяк кивнул в сторону мальчика.

Мол, давайте уже заканчивайте с принесением извинений, да мы поедем.

– Анна, милая, ничего не хочешь сказать нашему гостю? – обратился ко мне родитель девочки, слегка подталкивая к парню.

– Я… – начала я и удивилась тому, как тихо звучал сейчас мой голос.

Мальчишка же, едва услышав его, заметно напрягся и как-то нахохлился.

– Мне очень жаль. Я не специально. Примите мои глубочайшие извинения, господин… Ой, отец, а как его зовут? – спохватилась я.

– Принято, Харлок. Но, знай, ноги моей больше в твоём доме не будет! – Мальчик сказал это не мне, а отцу Анны, будто я тут была просто так, для проформы.

Или будто мой родитель уступал этому мелкому зазнайке по статусу.

– Да кто ты такой, что позволяешь себе так обращаться к моему отцу? – не удержалась я.

Любопытство так и точило, хотелось поскорее узнать, что же это за малец такой, что великовозрастные дяди из-за него по ночам в библиотеках шушукаются.

И это возымело эффект. Мальчик резко развернулся и посмотрел прямо на меня. С вызовом, но не зло, а раздосадованно. И тут же в очередной раз залился краской.

Надо отдать должное, выдержка у него была лучше моей, так как я и сама засмущалась, вспомнив произошедшее. Но он не убежал и не увильнул от ответа. Гордо вскинув голову, позволил наконец себя рассмотреть. Тёмные, чуть удлиннённые и ещё мокрые после принятия водных процедур волосы, крупные брови вразлёт, большие выразительные глаза такого же цвета, как и у его спутника, прямой нос и чётко очерченные пухлые губы. Мальчик был очень хорошеньким, а если учесть то, как симпатично смотрелся румянец на его щеках, можно было и залюбоваться парнем.