– Послушайте, Мишель, – обратился к нему доктор, -не сочтите мой вопрос бестактным, но не было ли среди ваших предков выходцев из Кастилии или Арагона? Ваш говор и черты лица живо напоминают мне жителей тех краёв.
– Ваша правда, мсье доктор. Родился я в Уэске, что в Арагоне. На родном языке мое имя звучит как Мигель. Детские свои годы провел в обозе при свите Карлоса, короля арагонского и всей Испании.
– Вот как? Вы служили при дворе Карлоса? Когда же?
– Служил при дворе? О, нет, это слишком. Я всего лишь прислуживал капеллану королевской гвардии. Сталось, что с ним был дружен мой отец, идальго и городской нотариус. Мне едва исполнилось пять лет от роду, как отец пристроил меня к падре Хуану в услужение. Так я покинул родной дом и вернулся в него уж нескоро. В обозе, неустанно следующем за королем, будь то увеселительная прогулка или военная экспедиция, я объездил чуть ли не весь свет. Едва не все провинции Арагона, Кастилии, Леона, германские земли, Брабант, Бургундию, Болеары и обе Сицилии>6. Ох, где я только не побывал, чего не перевидал во всех этих походах во славу испанской короны. Какому мальчишке доводилось попасть в такой водоворот, столько увидеть и узнать? Могу сказать уверенно, во всей Испании только мне одному. Походы и скитания меня ничуть не утомляли, в них я многое впитал и многому научился. Усилиями моего наставника падре Хуана, помимо придворного этикета и зубрения молитв и псалмов, я стал читать и писать на латыни и греческом. К тому же у меня обнаружились способности к языкам. Глядя и слушая, как общаются между собой разные иноземцы, каковых в обоз попадало немало, я начинал понимать их речь и сам мог говорить с ними на их языке. Пленные мавры, торговцы-евреи, прислуга брабантских и германских вельмож, посланники чуть ли не всех испанских кортесов, да много ещё кто, кого мне приходилось наблюдать. Я был охоч до всего нового и все мне было интересно. Хотя почему был? Я и сейчас таков. Тем не менее однажды моя придворная жизнь все-таки закончилась.
– Извольте, мсье, ваше бургундское, – подбежавший трактирщик выставил на стол перед знакомцами пару бутылок и кружки, – гратен готовится и обещает скоро быть.
Проговорив все это, трактирщик заспешил к другим столам. Народу прибывало, приходилось пошевеливаться. Откупорив бутылку, доктор налил обоим вина.
– Что ж, мсье Сервэ, с удовольствием поднимаю за вас этот бокал. Еще раз благодарю вас за ваш храбрый поступок. Да благословит вас Бог!
– Благодарю и я вас, мсье доктор!
После первой кружки в груди потеплело.
– Так что же, дорогой Мишель, случилось с вами далее? Почему ваша жизнь при дворе закончилась?
– Из-за одного нелепого недоразумения и моей охоты к книгам. Однажды ко двору Карлоса прибыл посланник венгерского короля. Долго он у нас гостил. Так долго, что я успел сдружиться с его слугами. Однажды они перекладывали вещи в его сундуках и я, среди прочего, увидал книги и несколько свитков пергамента со странными и непонятными знаками и картинами. Ничего подобного я раньше не видывал. Я спросил, что это за свитки. Слуги ответили, что сами не знают, но эти свитки их господин привез из османских земель. Я просил слуг дать мне их рассмотреть получше, но те лишь посмеялись и уложили свитки подальше в сундук. Но я об этих рисунках никак не мог забыть, они не выходили у меня из головы. Эти свитки настолько захватили меня, что однажды я, улучив момент, пробрался в покои посланника и открыл заветный сундук. Не утерпев, я тут же развернул пергаменты и принялся исследовать их, пытаясь понять, что же это такое. За этим занятием сам посланник меня и застал.