– Не самым крупным.

– Нет, самым. Кое-какие его дела тайно вела я.

– Что? Втайне от меня? Ты из ума выжила?! Что ты делала?!

– Помогала ему кое-что перевозить заграницу и получать оттуда. Находила маленькие незаметные отели… Понимаешь, деньги были очень нужны…

– Ты знаешь, что он перевозил и получал?! ЧТО?! ГОВОРИ!!!

– Наркотики.

У меня потемнело в глазах, и в этот раз я всё-такиупала на стул.

– Ты хоть понимаешь, что, если начнут копать, ты погибнешь?

– Мои дела с ним не начнёт. Мы всё очень тщательно прятали. Они не узнают. Речь о другом…

– Интересно, о чём?

– Они заинтересуются официальным нашим контрактом с Гароевым. А вела его ты.

На её встревоженном и оттого ставшим особенно непривлекательном) лице отразилось даже некое подобие мысли. Но она глубоко ошибалась, думая, что застанет меня врасплох.

Контракт с Гароевым. Это было первым, о чём я подумала, услышав про его смерть. Мысли мои текли к непроизвольном направлении – я предполагала, что буду первым человеком, которого станут спрашивать о Гароеве. Поэтому хотела подготовиться достойно и не желала брать абсолютно все на себя. Тем болееуслышав, что Ольга вела какие-то свои делишки за моей спиной с этим типом. Нужно было поставить Ольгу на место, что я и поспешила сделать:

– Разумеется. И я готова ко всем вопросам. Кроме одного. Я не готова отвечать на вопрос, который последует, когда я скажу, какие делишки связывали с Гароевым тебя.

– Какой вопрос? – насторожилась та.

– Знала ли я о торговле наркотиками? Если знала, значит, я соучастница…

– А почему бы тебе не знать, если ты с ним спала?

Очевидно, моя недалёкая компаньонка тоже была настроена решительно. И готовилась к борьбе. Должно быть, на такую подготовку она затратила все свои силы. Ольга существовала в моих глазах как человек, полностью не способный к решительным действиям. Тем более к борьбе.

– Кто спал? – спросила, глядя на неё так, как смотрят на существо, сморозившее нелепость, выходящую за пределы здравого смысла.

– Ты, – ощерилась она, – у тебя ведь были с ним отношения! И не надо мне врать! Все знают, что ты была любовницей Гароева! Даже твой муж приходил!

– Мало ли куда приходил мой муж! Говорить можно всё, что угодно, но ты не сможешьэто доказать. Нечего доказывать: я никогда не спала с Гароевым! И потом, ты забываешь одну очень важную вещь…

– Какую?

– А то, что заниматься сексом и торговать наркотиками – не одно и то же! Хотя ты можешь считать, что когда мужчина спит с тобой просто так, без денег, тоже равносильно с его стороны преступлению, но… Но в уголовном кодексе за это статьи нет!

Выпад был довольно грубый, бестактный и даже жестокий, но он подействовал. Она смутилась, покраснела (как краснела всегда, когда прямо или косвенно ей намекали, что она содержит альфонсов) и перестала лезть на рожон. В смущённом состоянии она была неспособна продолжить атаку. Я этого и ждала.

– Подумай… – я старалась говорить как можно спокойнее, – нам не время сейчас ссориться. И не нужновыяснять отношения – это пустое. Важно хорошо подготовиться к тому, что мы будем говорить, когда сюда заявится милиция. Азаявиться к нам могут с минуты на минуту. Ты сама понимаешь, чем это грозит. Поэтому мы должны хорошо подготовиться. А мы не сможем это сделать, если ты не расскажешь мне абсолютно всё, что связывало тебя с Гароевым!

– Почему я должна что-то тебе говорить?

– Потому, что эта фирма является также и моей собственностью Как твоей, так и моей. Сюда вложены и мои деньги. Я тяжело их заработала. И я не хочу ничего терять. Ни денег, ни респектабельности. А если ты оставишь всё на самотёк, тебя ещё посадят, чего доброго. И всё вылетит в трубу, понимаешь? И для тебя, и для меня! Всё!