Смородинка была так утомленна, что у нее не было сил достать из коробки свою кровать и заправить ее. Да еще и Понтилемей расстроился и она не могла его оставить даже на секундочку. Понтилемей лег на правый бок сжав руки в кулак он положил их перед собой на подушку. Он смотрел в пустоту перед собой. Сомнения бередили душу. Сомнения в правильности того, что он сделал. Может вообще ничего не надо было затевать а жить как он жил.

Смородинка ползала по его рукам. Ее датчики показывали, что время позднее и всем пора спать. Тут глаза Смородинки нашли место для ночлега– кулачек Понтилемея. Она подошла к нему, отодвинула пальцы и легла в середину ладони. У Понтилемея не было сил с ней ругаться. Он дремал, а Смородинка еще долго ворочалась в своей импровизированной кровати, в которой не было таких необходимых для нее одеяла и простыни с мягкими подушками. Она же могла замерзнуть и простудиться. Заболеть! Лечить болезни у представителей МИЖО так дорого и сложно. Ух, как много сложностей! Понтилемею же все равно. Эгоист– одним словом.

Понтилемей закрыл глаза. Он представил, что лежит в своей комнате дома на душе стало спокойно. Через несколько часов ему удалось крепко уснул. Первый раз за несколько лет ему ничего не снилось.

На часах пробило семь. Смородинка спала в своей кроватке с балдахином, стоящей в центре письменного стола. Кроватка и шторы были изготовлены на заказ из натурального дерева и растительных тканей. Спать в ладошке Понтилемея ей не понравилось. Ночью температура его тела поднялась. В ладошке появились капельки воды, вредные для нано механизмов тела Смородинки и осмия была вынуждена достать и застелить собственную кроватку. А кроватка лежала в самом низу чемодана, под вещами Понтилемея, и Смородинке пришлось в три часа ночи разобрать и развесить все его вещи в шкафу. Потом она случайно увидела, что Понтилемей спал в ботинках. Смородинке пришлось снять их, а так как они были вымазаны грязью, то и почистить. Не могла же Осмия, как медицинский представитель МИЖО, поставить грязные ботинки в шкаф.

Понтилемей проснулся и, не открывая глаз, сел на кровать. Свою комнату он знал как все десять пальцев и мог в ней ориентироваться даже в полной темноте. Юноша собрался идти в ванную комнату, но его удивляло, что Смородинка не шумит и не сотрясает воздух своими возмущениями и недовольствами.

Понтилемей обеспокоено раскрыл глаза, перед ним стоял обычный письменный стол и примитивный стул на четырех ножках, без модификаций. В его комнате на Амамате не было стульев, тогда откуда он взялся. Понтилемей безумными глазами осмотрел комнату, все вокруг было чужим и потенциально опасным.

Пустота охватила его. Он не понимал где находиться. Адреналин хлынул в кровь, сердце от бешеного ритма готово было вырваться наружу, разорвав грудную клетку. Лицо Понтилемея стало багряным, от прилива крови заболела голова. Люди в белых одеяниях с белоснежно– призрачными лицами прошли сквозь стену и окружили его. В их протянутых руках было печенье и кексы.

– Ешь!– тихо и настойчиво говорили они.– Ешь!– пронизанные ядом и ужасом слова пугали еще сильнее.

– Прочь.– спокойно сказал юноша.– Вас нет. Вы лишь мои страхи. Я оставил вас дома в своей комнате. А здесь кроме меня и Смородинки больше никого нет.

Когда голова наполнилась впечатлениями и встречами вчерашнего дня, юноша вдруг осознал, какое количество потенциальных опасных для себя людей он встречал за один день. Он с ними разговаривал, ел и ему даже ударили по лицу. Понтилемей дотронулся до левой щеки, она еще немного ныла. Он остался жив и с ним ничего не случилось. Понтилемей стал медленно вдыхать и выдыхать воздух, стараясь успокоиться. Сердце медленно замедляло свой бег.