Уговаривали вдвоем с Леной – уговорили. Как не крути, а влияние «общественного мнения сильнее наших доводов: -никто из мальчишек в пальто не ходят, да и оно короткое, особенно в рукавах из которых торчали большущие маслы.. вот растет еще один -«Эксельрат».

Не знаю купила Катерина ему куртку из синтетики – дошку – 230 р или нет. Говорила, что решила купить. Наверное купила. Я с ней разговаривал дня четыре тому. Но вот проверить не смог – два дня не работал телефон. А сегодня суббота-она не работает.

Такие дела с Иваном. Меня другое заботит и беспокоит. Он начал курить и теперь его не отучишь. Дело в том, что нашему – моему еще меньше и Лениному влиянию он подвержен от силы один час в сутки, а то и того меньше, а основное влияние оказывают друзья, ребята о которыми он общается днями. Какой надо иметь характер, что-бы противопоставить себя целой группе друзей у которых свои законы братства, артельности- коли курить то всем, коли учиться плохо то

тоже всем и т. д. Коли купили дошку одному – всем такие иметь. Здесь непроборимая сила- общественное мнение. В данном случае общественное мнение клана в котором он находится. И я боюсь того, что затеются в этот клан шальная мысль попробовать «травку» и тогда пропал наш Иван, этот не из тех, кто может себя противопоставить клану. А это очень страшно. А что -делать? Ведь не изолируешь его от жизни, коллектива, ребят и того-же клана? А что делать? Чертовски неуютно чувствовать себя безсильным. Как это не поразительно звучит, но бороться с обычными житейскими невзгодами куда сложнее, куда труднее и более неопреодолимей, чем с любыми трудностями на работе.

Ну что можно сделать в случае если Иван закурит травку?

Ну что я могу вот сейчас сделать с ним за то что он, вообще, курит. Агитировать? Видила бы ты его лицо, когда я ему излагал прописные истины о вреде курения. Кстати, сейчас вредность курения проявляется с особой силой: то ли влияют те мутационные перемены в пище, которую усилино сдабривают химией, особенно нитратами, и пр, то -ли влияют перемены в атмосфере вызываемые экологическими явлениями от действий человека: кислотные дожди, повышение процента углекислоты, свинца во вдыхаемом воздухе, то ли все вместе, но курящие люди сейчас стали быстрее заблевать и раком и аллергией и пр. «цивилизованными» болезнями. Поэтому так страшно знать, что дорогое тебе существо стоит на пути медленного процесса самоубийства. А что можно сделать? Ну что? Никто не может ответить.

(Иван так за всю жизнь и не попробывал «травки», и не спился, хотя юность его выпала на —«лихие девяностые», в отличии от многих его товарищей и друзей).

Твой Л.

21 января 1988 г

Дорогая, бесконечно родная Санюшка, здравствуй!

Опять громадный разрыв в переписке. Но ты уж не серчай. Крутит меня действительность и не всегда получается то, что хочу. Из житейских событий хочу тебе сообщить о делах с Иваном. Как то позвонила Лена, недели три назад- Иван перестал ходить в ПТУ.

Это после того, как она потратив на него 200 р купила хорошую зимнюю, на цигейке, меховую куртку летчика. Я, конечно, подхватился и в тот же вечер, уже после восьми, поехал к ним.

Дома грозная тишина: Лена запретила ему выходить, заявила, что- после его такого поведения, она куртку скорее разрубит, чем согласиться с тем, что бездельничает. Оказывается у него иимеются два «хвоста» – математика и русский. Ну, что- тебе сказать?, опять разбирательства, опять нравоучения. А куда от них денешься, хотя видел, что его воротит от наших речей. Я ему собственно особенно и не нравучал, только сказал: