На одной из кратких остановок к Шувалову в санитарный автобус заскочил лейтенант из связистов и пожаловался на ноющую боль в животе, изжогу. Шувалов осмотрел его и признаков острой внутрибрюшной патологии не выявил.

– Это у тебя гастрит обострился. Большинство болезней желудка нейрогенной природы. Уедут проверяющие, закончится учение, сразу дела пойдут на поправку. Волнуешся?

– Не то, чтобы, но есть немного.

– Меньше взвода не дадут, дальше Забайкалья не пошлют, – привел доктор ему стандартное местное успокаивающее средство. – Давно служишь?

– Два месяца после училища.

– Женат?

– Да. Но жена осталась у своих родителей с маленьким ребенком.

– Понятно. Питаешься, как придется.

Шувалов дал ему спазмолитическое средство с содой и сказал, что в случае, если состояние не улучшится, прийти повторно. Потом кто-то порезал палец. Пришлось делать перевязку. Приходили клянчить спирт, но, получив ответ, что до конца учений эта тема закрыта, удалились. Потом в проеме дверей возник моложавый представитель особого отдела и, что-то пометив в лабиринтах своего расчетливого аналитического ума, исчез. Амбулаторный прием велся во время кратких остановок. Колонна дивизии двигалась весь день и ночь и только на рассвете достигла намеченного района сосредоточения. Место было живописным. Широкая долина, окаймленная таежными сопками, покрытая утренним туманом, едва подсвечивалась восходящим, еще скрытым за горами солнцем. Быстро расставлялись палатки, запускались полевые малогабаритные электростанции. Шувалов заглянул в штабную палатку. Там на двух складных столах ближе к центру лежала большая учебная карта. Командир дивизии и его начальник штаба что-то чертили на ней. Рядом находились представители служб. Один из солдат растапливал походную чугунную печь. Возле тента стоял небольшой столик с нарезанным хлебом и ломтиками сала. Аромат хлеба был неописуемым. Шувалов подошел к своему медицинскому начальнику с тюркской фамилией и доложил о принятых больных. На выходе удалось прихватить ломоть хлеба с салом, густо засеянный тмином. Сводило челюсти от желания тут же попробовать это лакомство. Среди зарослей кустарника уже дымила полевая кухня начальника продовольственной службы. Долину пересекала линия высоковольтной электропередачи. Ее поддерживающие мачты смутно начали выступать в утреннем тумане. Ожидалось прибытие вертолета с проверяющими офицерами из центра. Через несколько минут послышался слабый, но постепенно усиливающийся звук мотора. По району сосредоточения прошла легкая сейсмическая волна последних приготовлений. Неожиданно белый воздушный утренний туман осветился яркой вспышкой, послышался треск, затем звук взрыва. Наступила минута оцепенения. Место катастрофы тут же оцепили. Спасать было уже некого. Учения были свернуты. Началось расследование этого трагического случая.

Утренние разводы для врачей являются одним из моментов, когда можно опросить военнослужащих об их состоянии здоровья. Невзирая на строгие командирские указания о необходимости стойко переносить тяготы и лишения армейской службы и, порой, сержантский произвол, солдаты, как правило, своевременно обращались за медицинской помощью. Особенно заботливы были о своем здоровье призывники из Средней Азии и Кавказского региона.

Такое поведение можно было бы взять за эталон, если бы не эпизоды преувеличенного страха по поводу каждого вскочившего на коже прыща, а иногда и всплесков откровенной симуляции. Второй крайностью было, если не равнодушие к состоянию своего здоровья, то чрезмерная терпимость и скрытность. Такие проявления характера больше наблюдались у призывников со славянских республик. В автомобильном батальоне произошел один очень неприятный случай: солдат потерял сознание и упал во время построения в столовую. Когда его доставили к Шувалову на осмотр, то выяснилось, что он болеет уже несколько дней. Все это время его беспокоили боли в животе, были диспепсические расстройства. За медицинской помощью не обращался. При детальном обследовании у больного была выявлена запущенная паралитическая стадия перитонита. Ввиду тяжести состояния больного, после предварительной консультации с ведущими специалистами округа, он был срочно направлен в окружной госпиталь, который также находился в Чите. Несмотря на экстренно выполненную операцию спасти новобранца не удалось. Врач и руководство автомобильного батальона были наказаны. Шувалову запомнились на всю жизнь родители этого солдата. Они на несколько минут зашли к нему, чтобы более подробно узнать об обстоятельствах болезни своего сына. Шувалов рассказал им все, как было. Язвенный колит привел к перфорации толстой кишки и развитию затем воспалительного процесса, который распространился по всей брюшной полости. У их сына была довольно редкая группа крови. Доноров было мало и Василию Фомичу тоже пришлось дать свою кровь, так как его группа и больного совпадали.