Может гости думали, что бабушка дает деньги на это веселье, но она не давала, да мама бы и не взяла. Взять сэкономить на этом и купить себе зимние сапоги, а гостям сказать:

– Нет денег!

Мама так не могла, надо было всех собрать, чтобы бабушка пообщалась, а ходить в старых сапогах и потом почему-то попрекать меня этим – это вполне разумно. То есть я, будучи тогда ребенком должна была сказать:

– Мама мне ничего не надо! Купи себе сапоги!

Хотя я и так до четырнадцати лет донашивала вещи старших сестер, да и за братом что-то, по мере возможностей. Отделение в диване для постельного белья было забито старыми сандалиями, босоножками, ботинками:

– Вот тебе, Надя, столько обуви.

Помню, мне нравились ботиночки, я тогда была в первом классе, они были в двух цветах: в белом и вроде темном каком-то, не помню. Я надела те, что были белыми, носы у них были, конечно, облуплены и серого грязного цвета, но в целом вполне, по моим представлениям. Мы пошли на прогулку с братом, ну как пошли, он согласился взять меня с собой. Он сумрачно посмотрел на мои ботинки.

– Что это такое? – строго спросил он.

Честно, я не помню, что ему ответила. Вроде мы пошли гулять с собакой на собачью площадку. Этим ощущением, что он стыдится меня пронизано все мое девство. Даже сейчас я стыжусь себя, что не достаточно не. Я работала начальником отдела налоговой службы, а он охранником и все-таки я не достаточно не. Он все детство стыдился меня перед своими друзьями, я всегда гордилась им, тяжело быть старшим братом.

Как правильно расставлять приоритеты, самый важный вопрос, который должен задать себе человек. Мама и сейчас нет-нет, да и пытается увлечь меня в эту гонку с готовкой и гостями. Крайний раз приходила племянница с детьми, младший постучал по телевизору и тот спустя время сломался. В следствии не значит из-за. Мама в тот раз сказала, что очень устала. Я не пошла к ней помогать строгать оливье. Можно было и просто чаю поить, я считаю. Но метнись я, и эта гонка картофельных вооружений закружится с самого начала.

Вы скажите, как здорово жилось в СССР, собирались, встречались, пели песни.

– За чей счет был весь этот банкет?

Мне не было весело. Помню, как случайно зашла к подружке, а у нее оказалось день рождения. Они усадили меня за стол на маленькой кухне. Ее мама положила мне кусок курицы, а сама осталось без нее. Мне было очень неудобно, я бы не села за стол, зная это. Я даже не могла помыслить, что можно готовить вот так вот по количеству человек, а не кастрюлями и противнями.

Она растила двух дочерей фактически одна, муж пил. Они всегда были аккуратно одеты, что-то шилось под заказ. Помню, у них были одинаковые курточки, сшитые из ткани с узором луговых трав. Она накопила на однокомнатную квартиру и, хотя питались они очень умеренно и быт их был без новых бесконечных обоев и ремонтов, она купила квартиру. Не было не вереницы родственников по выходным, кутежей и всего прочего.

На счет мяса, на годовщину бабушкиной смерти, двоюродному брату досталась не прожаренная куриная ножка, он прямо завопил:

– Сырое мясо!

Его мама кинулась убирать, срочно! Моя мама засуетилась:

– Как так?!

Я потом посмотрела, что там было за сырое мясо, так чуть-чуть красного у самой кости и из-за этого столько шума? То есть мама готовила на двадцать человек, а то и больше, таскала еду из магазина и вместо того, чтобы молча оставить на тарелке, вообще, царствие ему небесное. Он умер, но это случилось позже, не из-за курицы. Он был алкоголиком и наркоманом, много курил, конечно, для такого человека не прожаренная курица – это большая проблема.