Я, с целью уточнения и выяснения обстановки на фронте, в 14.00 выехал в левофланговый полк, где мне командир 123 сп майор Токаренко доложил обстановку и скопление до полка пехоты в Городло на зап. берегу р. Буг и просил разрешения открыть огонь, увидев такое скопление и доложив командиру дивизии об этом, командир дивизии передал: действуй по своему усмотрению. Я отдал распоряжение выдвинуть ЛАП на восточный берег на прямую наводку и открыть огонь, полк быстро занял ОП и открыл швальный огонь по скоплению пр-ка, и пр-к был почти полностью уничтожен.

На второй день провели к/атаку на правом фланге в районе МАШУВ одним СБ совместно с ТР ОРБ. Эта контратака большего успеха не имела, выбили его с одной высоты и захватили несколько пленных.

Противник на второй-третий день вел бои под ЛУЦКОМ, дивизия оказалась далеко в тылу пр-ка, и в связи с этим получили распоряжение штакора 15 об отводе частей дивизии на рубеж ОЛЕСК, где, ведя упорные бои, 26 на 27.6 дивизия отошла на рубеж КОВЕЛЬ, справа 45 сд и слева 215 мед[106], на этом рубеже дивизия в течение дня отражала атаки пр-ка, т. к. было распоряжение во что бы то ни стало в течение дня удержать КОВЕЛЬ, с тем, чтобы хотя часть боеприпасов вывести с армейского склада[107], но примерно в 16–17.00 склад начал взрываться от попавшего в него артиллерийского снаряда.

С первого дня войны, в силу широких фронтов дивизий, КП дивизии находился в 6–7 км, а штаб корпуса до 20–25 км, что отрицательно сказывалось на управлении войсками.

Вот пример: при занятии дивизии рубежа обороны КОВЕЛЯ, в распоряжении штакора было указано справа на таком-то рубеже 45 сд, на самом же деле она оказалась значительно правее, в результате чего между 62 и 45 сд севернее КОВЕЛЯ оказался разрыв, и противник, нащупав этот разрыв, к исходу 27.6 начал направлять группы автоматчиков.

Слева – 215 мед – попытки найти ее части и штадив на указанном рубеже успеха не имели, а оказалось, что дивизия и не вышла на этот рубеж, а оказалась значительно позади.

В ночь с 27 на 28.6 связь со штакором была потеряна, и восстановить и найти место штакора не удалось. Противник наседал с фронта и охватывал фланги дивизии, кроме того, широкий фронт и части к этому времени понесли потери до 20 %, противник начал вклиниваться с фронта.

Связи ни с соседями, ни со штакором не было.

Обстановка настоятельно требовала немедленного отвода частей дивизии на последующий рубеж, а распоряжения из штакора нет. Но как впоследствии выяснилось, распоряжение было штакормом послано с офицером связи, но офицер связи не нашел расположения штаба дивизии.

В 2.00 28.6 командованием дивизии было принято решение до рассвета под прикрытием мелких групп оторваться и прикрываясь перелесками отойти назад на 10–15 км, и с рассветом части оторвались и начали отход, управление войсками при отходе было организованно, штабом дивизии были посланы офицеры штаба для контроля занятия ими указанного рубежа.

В 5.00 наша радиостанция вошла в связь со штакором, и через 5-10 минут получили телеграмму следующего содержания: «Ком-ру 62 сд укажите направления движения дивизии, и где находится штадив».

В 6.00 прибыл офицер оперотдела штакора и передал распоряжение штакора остановить части на рубеже 8-10 км зап. м. ПОВУРСКА.

Мы задали вопрос, а где же 215 мед – сосед слева, он ответил, что она уже отошла за р. Стоход.

К 18.00 дивизия по приказу КСК-15 отошла и заняла рубеж по восточному берегу р. Стоход на участке ИВАНУВКА, КАШУВКА, где и оборонялись до 3.7.41 г. На этот рубеж 30.6 вышли некоторые подразделения 87 сд в количестве до 200-х человек во главе с зам. КСД-87 полковником ВАСИЛЬЕВЫМ, НШ-87 полковником Бланком и несколько офицеров служб дивизии, где и присоединили к себе ранее оторванный батальон правофлангового полка и 212 ап.