– Сюда, Полинка, шестой этаж.

Его слова отдавались в подъезде гулким эхом. И тогда я надавила кнопку вызова лифта..

Но лифт полз вниз так медленно и с таким страшным скрежетом, что я, не дождавшись, побежала наверх по лестнице, перескакивая через две ступеньки, и сердце мое стучало громче, чем шаги.

Женя стоял в дверях одной из квартир, придерживая ногой тяжелую дверь, чтобы не захлопнулась. Мы постояли несколько минут неподвижно, тесно прижавшись друг к другу, он жадно вдыхал мой запах, я залезла под его рубашку, коснулась его спины, а потом наши руки переплелись, и глаза встретились. И одновременно я видела себя в реальном мире. Я выключила компьютер и засмеялась от радости – мне больше не нужна электроника, чтобы видеть Женю! Мы вместе!

Тяжелая дверь захлопнулась за нами с грохотом…

Я разберусь обязательно с этим чудом. Правда то, что взаимная любовь и страсть бывают не только в книгах или у других людей, кажется мне сейчас куда большим чудом. Он срывает с меня одежду с таким нетерпением, что отлетает одна застежка. Еще секунда и мы падаем на пушистый ковер. Весь мир для меня сейчас заключен в его руках – жадных и горячих.

– Я не хочу с тобой расставаться.

– А и не надо теперь. Мы вместе, понимаешь? Причем без разрушения нашей реальности, она идет своим путем.

– Почти как во сне.

– О, гораздо лучше, вот увидишь. Придется, правда, доказать чего мы стоим. Ну, тебе не о чем беспокоиться, а вот мне нервы потреплют. Но я справлюсь.

– Ты о чем, Женя?

– Не думай сейчас об этом. Какая же ты красивая, Полинка! Я могу часами тобой любоваться. Я тебе говорил, что ты – роскошная женщина?

Я оглядываюсь по сторонам. Что это за комната? Мебель красного дерева, ручки резные золоченые – незнакомое место, шторы и ковер – в тон. Высокие потолки с лепниной. В центре комнаты – небольшой столик, на нем накрытое кружевной салфеткой блюдо, запотевший графин с водой и кубиками льда, горячий кофейник, стаканы, чашки, салфетки – ну прямо как в отеле. Я поднимаю салфетку – под ней тарталетки, тонко нарезанный сыр и ломтики фруктов. В глубине комнаты – дверь, а за ней умывальник и большая ванна, почему-то на львиных ножках.

– Как это получается, Женя? Почему мы ощущаем и видим все одинаково? В прошлый раз в лес попали, а сейчас в эту комнату. Мы будто два сознания, витающие в одном слое.

– Мы давно уже не два сознания, разве ты не поняла?

– Я боюсь понять и поверить. Может мы сошли с ума? Почему мое сознание раздваивается, когда мы вместе?

– Полинка, мы действительно вместе – вот я целую ложбинку на твоей спине, чувствуешь?

– Ой, так щекотно… жаль, что это скоро закончится.

– Не закончится. Мы теперь все время будем вместе.

– А в окно можно выглянуть? – спрашиваю я, указывая на темно-красную тяжелую бархатную штору, из-за которой в комнате царит приятный полумрак.

– Мы не только в окно выглянем. Мы даже выйдем из этого дома и пойдем осматриваться – надо же знать с чем имеешь дело.

– А когда? Сейчас?

– Позже немножко. Подожди минутку, иди ко мне… кожа-то какая шелковистая у тебя… а пахнешь ты как!

И опять лежим на ковре, тесно прижавшись, лицом друг к другу – мы так близко сейчас, насколько вообще могут быть близки мужчина и женщина. Его рука скользит по моей спине и ягодицам, а губы по изгибу бедра. Наконец, он отрывается от меня неохотно.

– Ну, Полинка, сама штору отодвинешь, или хочешь, я это сделаю. Да не бойся – я тут, если что. Ступая босыми ногами по мягкому ковру, я иду к окну.

– Ишь, храбрая какая! – говорит он насмешливо.

Я осторожно отодвигаю штору, но никакого окна там нет, а есть электронное табло с бегущей строкой: «Добро пожаловать в Демонет!» Она сменяется другой строкой: «Госпожа Полина Аксен, вас и вашего партнера ждут в офисе на первом этаже».