«Дура!» — безмолвно заявил шеф. 

— Пристегнись, Пу-у-узикова, а то снова придётся тебя из салона выскребать, — протянул вслух он, дополнив своё замечание ехидным смешком. 

Несколько минут мы ехали в тишине, пока выбирались по гравийной дороге на трассу. Впрочем, стоило только Аристову влиться в общий поток машин, как он снова со мной заговорил: 

— Если нас гайцы остановят, то говорим, что мы нудисты. И что пока мы питались силой солнца, у нас украли одежду. 

— Нас тогда точно в психушку закроют. 

— Не закроют. Что ты сейчас чувствуешь? Волчицу слышишь? 

На его вопрос я ответила с некой заминкой, сначала прислушавшись к себе.  

— Нет, иногда только слышу твои мысли. 

— Не иногда, ты слышишь все мои мысли, а я — все твои. 

— Какая досада, — попыталась я пошутить, но брошенный на меня короткий взгляд Макса отбил у меня всякое веселье. 

— Вот уж не планировал обзаводиться истинной парой, да ещё и таким образом, — зло хмыкнул он, сжимая руль добела напряжёнными пальцами. 

Разволновавшись, я тяжело задышала. Дико зачесались руки, отчего мне даже показалось, что из них начала расти волчья шерсть. Слава богу, только показалось. 

— О чём ты говоришь? Что значит, истинная пара? Я твоя пара? — собравшись с мыслями, задала я глупый вопрос для писательницы, написавшей об этом роман. 

— Твоя волчица истинная пара для моего волка. Всё, как ты в книжке написала, — хмурясь, подтвердил Максим. 

Судя по выражению его лица, данная новость была ему совершенно не нравилась, что вызвало у меня стойкое чувство обиды. Всё тело покрылось мурашками, а глаза защипало от слёз. Я даже и не ожидала от себя, что могла быть такой плаксой. Сложившаяся ситуация вызывала у меня лишь негативные чувства. 

— И как? И что теперь будет? — спросила я, с трудом подбирая слова. 

Мой голос предательски дрожал, а по щекам всё же скатилось несколько слезинок. Хорошо, что Аристов следил за дорогой, и я успела их незаметно смахнуть. 

— Не знаю, — пожал плечами шеф, не внося никакой конкретики. 

Его тон был таким, словно я была назойливой мухой и жутко ему мешала. 

— Нам ещё долго ехать? 

— Часа три. 

— Тогда полезу на заднее. Что-то меня в сон клонит, — соврала я и, отстегнув ремень безопасности, перелезла назад. 

Там я легла на сиденье и, отвернувшись лицом к его кожаной спинке, смогла выплакаться, ведь не думала, что Макс мог заметить. Я не рыдала в голос, а просто вытирала уголком простыни слёзы, которые, как мне казалось, беззвучно текли из глаз. Причин для подобной реакции я и сама не могла понять. Аристов не хотел быть со мной и, по всей видимости, меня подобное очень задело. Наверное, поначалу решив, что наши свободные отношения — это нормально, я сама себя так обманывала. Просто боялась признаться, что хотела большего, чем просто секс, а теперь до меня наконец всё дошло. Только вот шеф и от свободных отношений со мной отказался, поэтому глупо было ожидать, что он мог обрадоваться, узнав об истинности наших волков. 

Пока мы ехали, меня сморил сон, и я уснула, выплакав все обиды. Когда же нам удалось добраться до места, Максим разбудил меня. 

— Приехали! Просыпайся, рёва-корова! Бутик дядюшки Руслана к вашим услугам, только сена здесь не предлагают! Могу спросить, чем ещё коровушек кормят? 

Распахнув заднюю дверь, он опёрся на неё, встав передо мной словно римский правитель в белой тоге. Зевнув, я понуро выбралась из машины. Всё тело у меня затекло от неудобной позы и, пока я разминалась и оглядывалась, к нам поспешила незнакомая мне рыжеволосая девушка. 

— Привет, Макс! —Она изящно помахала Аристову и нежно улыбнулась.