Лестер достал из рюкзака семь сандвичей и раздал каждому по одному, желая приятного аппетита и накопления сил, потому что добираться до деревни нам еще предстояло как минимум час, а там, скорее всего, будет уже не до перекусов.

Я жадно напала на полученный сэндвич (просто потому, что не поела дома перед уходом), и быстро его съела, от чего мне пришлось ждать, когда остальные закончат со своими.

– Лестер, я отойду по своим делам, – намекнула я о том, что хочу в туалет. Лестер кивнул:

– Только недалеко, смотри не заблудись. Тут, кстати, сети нет, – он показал всем экран телефона и все, словно зомби, тут же потянулись за своими гаджетами для проверки.

Я отошла буквально на десять шагов, прежде чем услышала свое имя. Этот голос принадлежал Майле, и я остановилась, вглядываясь в темноту.

– Подожди, – прошептала она, подходя поближе, – я тоже хочу писать.

Мы отошли совсем недалеко, не хотелось бы в самом начале этого путешествия заблудиться. Посветив ручным фонариком на землю и, убедившись, что никакой опасности нет, я принялась за дело, и Майла повторила за мной.

– Тебе нравится Джордан, да? – начала она. Честно сказать, это было не лучшее место для подобных разговоров.

– Нет, с чего это? – я закатила глаза (хотя, вряд ли Майла это заметила) и, взяв в зубы фонарь, встала, поправляя кофту.

– Я видела, как ты смотришь на него, – она улыбнулась, – да чего ты, Пэм, не злись. Он не в моем вкусе, просто я хотела, чтобы ты знала…

– Ты слышала? – я приложила указательный палец к губам Майлы, чтобы она наконец-таки замолчала. Но мне действительно что-то послышалось и, кажется, это был писклявый «мяу».

Майла замолчала, оборачиваясь в разные стороны, пытаясь найти источник звука.

И снова едва слышный «мяу».

На этот раз Майла его услышала. Она взволнованно нагнулась, поворачиваясь ухом в сторону, откуда пищал котенок. Я пошла за ней.

Он пищал редко, но мы были точно уверены, что идем в правильном направлении до тех пор, пока Майла вдруг не изменила свой голос на такой же писк, как и котенка:

– Ти мой малыш, – проговорила она, подбирая с земли трехмесячного котенка. Я посветила на него, от чего он выпучил глаза еще сильнее.

Котенок был очень грязным, с порванным ухом, и явно голодным, судя по его истощенному тельцу. Тощие лапки дрожали, а грязный ссохшийся хвостик нервно дергался из стороны в сторону.

– Как он тут оказался? – это был, разумеется, риторический вопрос, но Майла пожала в ответ плечами, говоря о том, что есть на свете жестокие люди, которые выкидывают на дорогу таких малышей, а он прибежал в лес.

В целом, это было логическое объяснение, и оно мне казалось самым адекватным среди тех, что предложили ребята. Фил предложил версию, что где-то в лесу живет дикая кошка-мать малыша, а Розалинда и вовсе сказала, что он остался после жителей деревни.

Ага, только не учла, что деревня давным-давно опустела, а малышу не больше трех месяцев от роду.

Джордан достал из рюкзака бутерброд и, вынув целый кусок колбасы из него, сунул котенку. Малыш с жадностью зарычал, вырываясь из рук Майлы.

Мы, молча, наблюдали за тем, как это маленькое создание расправляется с куском колбасы, в то время как Лестер налил в крышку от бутылки воды и пододвинул к нему. Джордан достал немного мякиша хлеба и сыр, с чем малыш успешно справился, после чего его животик значительно раздулся. И мы стали решать, что будем делать с этой незапланированной находкой.

– Мисс Динн, вы спите? – Джонатан дождался, когда все спустятся в зал, чтобы встретиться с мисс Баррингтон, а затем постучался к Мелине. Немного подождав, женщина открыла.