– Попробую с ним подружиться! А в чём проблема? В его хобби?

Шартиец махнул рукой, и смущённо рассмеялся.

– Боги с ним, с хобби! Этот вредный мальчишка устроил уже три пожара в городе! Готовит он чудесно, но на огне же! Даже если я куплю каждому руарцу по магической печи, он специально разведёт костёр, чтобы пожарить шашлык на углях!

Здесь я был солидарен с Басилио: город всего лишь пятьдесят лет назад пережил страшный пожар, спалившим почти весь Руар, включая знаменитый театр. Конечно, сейчас город отстроили, но близость шартийцев превращает даже простую свечку в беснующуюся саламандру, чего уж говорить об огненной печи. Лишний раз нервировать тех, на чьей памяти случилось то жуткое событие, было плохой идеей, даже для сооснователя Театрума.

Рори встретила меня с не меньшей теплотой, чем ласковое весеннее солнце.

– Вы же меня ждали, верно? Я не прервал ваше странствие? – улыбнулся я девушке. Вопрос был риторическим, поскольку в руках цветочница держала стеклянный шарик, внутри которого рос в замкнутой экосистеме крошечный кустик из очаровательных белых и голубых бутонов.

– Я знала, что вы придёте сразу, когда ремонт закончится! А это подарок. Такой цветок никогда не завянет, и сам о себе позаботится, только следите, чтобы он стоял на солнечном подоконнике.

Я аккуратно взял необычный подарок; редкие флористы делают такое, настолько сложно сохранить жизнь в стеклянном шарике, не обрекая на мучения. Если девушка знает секрет этого ремесла, то она, должно быть, лучшая цветочница в Руаре!

– Не желаете отпраздновать новоселье за чашкой горного чая? – предложила она.

– Настоящий горный чай? – я мечтательно улыбнулся, предвкушая приятное расслабленное состояние, которое дарит традиционный чай горцев Вельена. Леди Рори кивнула, и мы направились в сторону моего будущего жилища.

Тёмно-зелёные обои и сдержанный минимализм помещения мне понравились, о чём я и сообщил хозяйке, вызвав ещё одну благодарную улыбку, а чай, принесённый в небольшом серебряном чайничке, превратил вечер в праздник. В отличие от грубого пиратского пойла, четырнадцать горных трав и ложка масла из молока яка прогоняют любую усталость, физическую или душевную.

Чем ещё хорош горный чай – он здорово проясняет разум. Неприятное послевкусие от Деревни смыло, как дорожную грязь, и я решил спросить о том, что давно вертелось на языке.

– Скажите, Рори, а куда вы хотели бы отправиться в своё грядущее странствие?

Девушка отвела взгляд, но тихо призналась:

– Не знаю. Мне хотелось бы снова побывать в горах. Только не Вельенских, а… других. Альберт, вы… ты умеешь летать?

От того, что девушка перешла на «ты», мне стало светлее на сердце, и я наградил смелость тихони Рори честным ответом:

– Умею, но очень давно не практиковался.

– Почему? – снова взгляд человека, наслышанного о драконах, но не знакомого с кэрской философией.

– Мне всегда казалось, что дороги лучше пересекать пешком, либо на колёсах. Моря – на кораблях, а если пункт назначения находится ещё дальше – то взять альпинистские крючья, и прочувствовать дорогу во всей своей красе. Такое восхождение даёт больше радости, чем полёт. – я подумал, и добавил неохотно: – А ещё в этом слабость кэров: мы очень страдаем от отсутствия неба в нашей жизни, поэтому не летаем без крайней необходимости.

Девушка прикрыла рот ладошкой.

– И даже на дирижабле?

Я задумался.

– Нет, дирижабль – это другое дело. Почти как пароход, только по воздуху, удивительное человеческое изобретение!

– Говорят, Ландиниум – чудесное государство! Дирижабли, масляные фонари, и почти никакой магии. – мечтательно проговорила девушка, мысленно отправившись на улочки этой горной человеческой страны, окутанной туманом и смогом.