Обновил слияние сосредоточий, без него ничего бы не вышло. Активировал магическое зрение, а затем начал формировать большую руну огня «Стена пламени».

Большой, полметра в диаметре круг начертил силой огня. Следом создал первую объёмную фигуру – куб со стороной в двадцать пять сантиметров. На всё ушло секунд шесть, но я никуда не спешил. Куб разместил внутри круга и мысленно заставил его вращаться, напитав плетение силой из сосредоточия пространства, в котором осталась четвёртая часть от общего объёма. Из него же начертил ещё одну фигуру – полукруг, который внедрил в середину куба. Добавил к внешней окружности ещё одну и заставил их вращаться на незримой оси в противоположные друг от друга стороны. В сосредоточии огня осталась половина общего объёма сил. Внимательно осмотрев получившуюся руну, убедился в правильности исполнения и решительно запитал её. Глядя на то, как стремительно исчезают из сосредоточия остатки сил, уже приготовился к болевому откату, но к счастью, обошлось. В двух шагах передо мной развернулась стена пламени около четырёх метров в ширину и двух с половиной в высоту.

Едва заклинание стало активным, у меня в груди поднялся настоящий пожар. Нет, магическое пламя дара не причиняло вред, оно просто пыталось наполнить всего меня, и от этого я чувствовал себя словно до краёв наполненный сосуд. Перед взором вспыхнула надпись: «Идёт преобразование второстепенных накопителей.

Рекомендации: 8 часов покоя. Активация принудительного сна: 10… 9… 8…

Текущий уровень энергопроводимости разумного: 2,7 (малый).

Интеграция: 81 %.

Потенциал развития разумного: 32 (Оператор стихий)».

Не понимая, что происходит, заглянул внутрь себя магическим зрением и выругался. Нет, не от злости, наоборот. Оба сосредоточия медленно, но уверенно увеличивались в размерах. К каждому из них от третьего сосредоточия тянулась тонкая нить силы, переливающаяся всеми цветами радуги.

Секунда, вторая, третья, и меня утянуло в радужный водоворот…

– Докладывайте, полковник, – устало произнёс генерал, поворачивая монитор ноутбука так, чтобы видеть одновременно и подчинённого, и висящую на стене интерактивную карту Воулда.

– Генерал, стена, отрезавшая нас от зоны ЧП, сливается с противоположной на высоте десяти тысяч километров. Мы не можем проникнуть за этот барьер. На обоих полюсах происходит то же самое. Это какой-то купол.

– Я уже получил обновлённую информацию. – Адмирал окинул пристальным взглядом карту, половина которой была покрыта красным. – По всему выходит, что мы потеряли доступ к одной второй части планеты и совершенно не знаем, что там происходит. Что насчёт той жидкости, что выделяет барьер?

– Она застывает вот такими каплями, – произнёс полковник, поднеся к камере полупрозрачный камень, по форме похожий на простой речной окатыш. – Весят они от ста пятидесяти до четырёхсот грамм. Вчера вечером в лабораторию доставили первые образцы, ждём результатов.

– Ищите, полковник, ищите. Не может быть, чтобы в барьере не было прохода. Попробуйте проникнуть под водой, в конце концов, пробурите скважину. При любом изменении обстановки немедленно докладывайте напрямую мне.

– Есть!

Минуты три генерал Грин сидел на кресле, глядя на карту застывшим взором. Затем встрепенулся и взял в руки трубку спутникового телефона, с которого можно было дозвониться лишь одному человеку. Два длинных гудка, и в трубке раздался спокойный женский голос:

– Говорите, генерал Грин.

– Госпожа канцлер, у меня плохие новости.