– Откуда… – начал было капитан.

– Ее, вместе с картой вынес из джунглей Ничьих земель больше полувека назад капеллан Сен-Кропезского полка, преподобный отец Морио, да успокоится его душа в мире. Он отправился в рейд против эгерийцев вместе с двумя ротами, и оказался единственным, кто вернулся. К сожалению, разум его уже безнадежно помутился к тому времени, как он вышел в расположение нашего десанта.

Эохайд молча кивнул. Преосвященный говорил о Войне Трех королей, когда Арбонн и Хойделл заключили союз, с целью ни много, ни мало – выбить эгерийцев из Дальних Земель, и поделить их между собой. Тогда сорокатысячная соединенная армия почти вся погибла в боях на островах, при неудачной осаде Марагены, да в джунглях Ничьих земель – именно тогда они и стали Ничьими – единственная уступка, какую вырвали у Толетта.

Забавно, что совсем немного времени лет спустя принц Руперт с несколькими тысячами бродяг и авантюристов добился куда большего.

Но не старые войны сейчас занимали Эохайда.

Он и в самом деле был не слишком учен, книг за свою жизнь прочел почти что и не одной, учась всему понемногу у разных людей. Но он, как и полагалось пирату, великолепно разбирался в том, что и сколько стоит.

И накрепко помнил одну нехитрую вещь. Обычное ювелирное изделие идет как полторы цены веса содержащегося в нем металла. Отмеченное клеймом знаменитого ювелира – от трех до десяти. Если мастер покинул сей мир, то может дотянуть и до двух десятков. Столько же берут за украшения с Дальнего Восхода или Юга. Украшения древних времен – будь то Урмосская империя, старые гаэльские королевства островов и материка, или то что выкапывают в сурийских землях из древних курганов, не говоря уже об Уаджете – тут иногда кладут и больше ста монет на вес древней фибулы или гривны.

Но что касается изделий ата-аланцев – вот тут обычные способы просто неприменимы. Каждое из них продается с аукциона, и мало в казне какого короля найдется с сотню тысячелетних золотых и платиновых фигурок или украшений.

А то, что вещица не подделка, ему было очевидно. И дело тут не в той даже ауре темных давних времен, что окружает крошечного уродливого идола. Просто… Просто до сей поры никто не научился ещё так обрабатывать платину, как это делали искусники сгинувшей Благословенной (она же Проклятая) земли.

Ни отливать, ни резать, ни даже толком плавить серебристо-белый, тяжелый и воистину благородный металл не умел никто. Даже растворить ее не получалось у алхимиков. Да, эгерийцы кое-как научились чеканить из нее монету – разогревая в горнах намытый в россыпях платиновый песок или сточенные в опилки самородки, и отбивая раскаленный металл тяжелыми молотами в стальных формах. Но даже простой перстень сделать таким способом можно было лишь после двух-трех попыток.

Так что сейчас на столике стояло настоящее сокровище, стоимостью как минимум в неплохой корабль.

И невольно Эомар проникся уважением к епископу, конечно, обычаи вольных мореходов защищали клиента, но как бы то ни было – принести такую драгоценность в разбойничий притон?

– Хотите, я добавлю ее к задатку? – осведомился служитель Элла.

– Нет, благодарю, – сглотнув, бросил пират. Хорошо, я… я согласен, – Эомар допил ром и встал, почувствовав при этом легкую дрожь.

– Милейший! – крикнул епископ хозяину таверны. – Перо, бумагу и чёрнила!

Через несколько минут договор был составлен и подписан.

– Ну, вот теперь, когда все формальности соблюдены, не могли бы вы изложить свой план, капитан?

– Извольте. Но имейте в виду, я все равно должен дать согласие на второго.

– Ладно, ладно, у вас будут возражения относительно капитана Альери?