Пиратская Станция представляла собой множество космических кораблей и космолётов, сцепленных между собой. И этот клубок можно было условно разделить на две части: основную часть занимали пираты, ведущие губительный как для себя, так и окружающих образ жизни. Меньшую часть занимало так называемое «Семейное Гнездо» или просто «Гнездо». Там матери растили детей, пытаясь воспитать из своих отпрысков хороших людей. С детьми работали специально похищенные с Земли учителя, они же учили их разговаривать на земных языках.

Туда не разрешалось проходить обычным одиноким пиратам, даже единственная бронированная дверь в «Гнездо» открывалась и закрывалась только изнутри. Даже отцов в Гнездо пускали только при условии, что они безоружны и трезвы. Поэтому отцы практически не навещали своих детей: без оружия на Станции не ходят, а трезвыми и подавно. Достигнув определённого возраста, юноши и девушки обязаны были покинуть «Семейное Гнездо» для того, чтобы окунуться в настоящий мир пиратов, который зачастую ставил крест на всём хорошем, что было вложено в них ранее.

Китклину было уже около девяти лет, и это было своего рода достижение, потому как мало кто верил в то, что этому ребёнку суждено дожить хотя бы до пятилетия.

Мальчик сидел в баре «Приют висельника» в компании капитана Божекса, Токмана и владельца этого заведения Нилтера. Минимально одетые девицы плясали на столах, пираты напивались алкотырчем, над толпой танцующих летали яркие шары, заливая пространство разноцветным постоянно меняющимся светом. Гремела музыка, кричали посетители, а над всей этой толпой разносился голос диджея Свима, призывающего танцевать, кричать, топать и хлопать в ладоши.

Капитан беседовал с Токманом и Нилтером на совершенно пустые, с точки зрения Кита, темы. Божекс постоянно прикладывался к кружке с алкотырчем, Токман от него старался не отставать, а Нилтер явно филонил, потягивая обычный тырч.

Тырч был самым популярным напитком и на Луне, и на Пиратской Станции. Каждый, делая глоток тырча, испытывал свои ощущения, кто-то чувствовал вкус молока, кто-то – шоколада. Его готовили и горячим, и холодным, и чуть тёплым. Но самым популярным видом тырча на Станции был алкотырч. Невероятно вкусный мягкий напиток пился без проблем, зато пьянил моментально. Кит алкотырч почти никогда не заказывал, хоть ему и разрешали.

– Привет, Линда, – поздоровался с официанткой Кит. Благодаря своей привлекательной внешности девушка стала личной официанткой капитана, что позволяло Киту часто с ней видеться.

– Привет, красавчик, тебя снова привели в это недетское место? – улыбнулась та, поставив на стол тарелки с закуской.

– Своих рожай и воспитывай! – грубо ответил нетрезвый капитан Станции, восприняв комментарий как осуждение.

– Она со мной разговаривала, – недовольно буркнул Кит.

– Дерзишь, – с угрозой отметил Токман.

– Молчать! – гаркнул капитан, ударяя ладонью по столу. Зная привычку капитана бить своей огромной рукой по столу, директор Нилтер уже давно установил для капитана специальный устойчивый к подобным ударам стол. Столик без проблем и в этот раз выдержал удар, а вот посуда подпрыгнула, опрокинув часть еды на столешницу.

– Сейчас всё исправим, – сказала девушка, спешно складывая всё обратно на поднос.

– Линда, ты должна тихо делать свою работу, а не задавать компрометирующие вопросы, – строго сказал Нилтер, высокий, достаточно худой мужчина средних лет без усов, но с бородой, стараясь разрядить обстановку. – Капитан, одно слово, и она больше не будет обслуживать этот столик. У нас как раз освободилось место уборщицы.