– Ясно, Сережа. А в своих актах об израсходовании боеприпасов вы… какое количество указываете?

– То, что в заявке.

– Да, – протянул Малахов. – Тогда мне это совсем уже непонятно. Или же, наоборот, все становится очень даже понятно…

Большого труда ему не составило догадаться, что и тут излишки полным ходом создают. А вот для чего и для кого…

На командном пункте вяло поднялся белый флаг – разрешение на открытие огня дано. Подразделения развели по учебным точкам.

Слева огневые направления заняла соседняя 45-ая бригада, еще дальше – подразделения и части боевого обеспечения дивизии. А если бы вчера Малахов поленился и сам не заправил бы машину?

И что было бы? Нетрудно ему представить. Да вот подполковник Малахов сам лично подсуетился, и, как результат, вовремя затрещали короткие автоматные очереди, гулко застукали одиночные пистолетные выстрелы. Сбоку редко заработали снайперские винтовки. С отчаянным уханьем вылетали одна за другой противотанковые гранаты. Загремели взрывы на огневом рубеже, где метали ручные гранаты.

Огневая подготовка – единственное, что в их дивизии проводилось почти неукоснительно. Нет, выше всего, конечно же, были занятия, как раньше говорили, по политической подготовке.

Новое независимое государство на свой лад кроило всю мировую историю и пылко желало плоды своих титанических усилий довести до широких масс и, прежде всего, до своих солдат и офицеров.

Там и гетман Мазепа стал не предателем, а истинным радетелем своего народа. Хотел выйти из-под власти московского царя и стать под руку шведского. Скандинавы, конечно, они же хохлам намного ближе по крови, чем кацапы. И Симон Петлюра, грабивший простых селян и полосовавший их нагайками, ходил в героях. Степан Бандера и вовсе стоял в том ряду вне всякой конкуренции с ореолом святого.

Весь народ сообща боролся с фашизмом, а дивизия СС «Галичина» воевала против Красной армии. И бывшие эсэсовцы стали героями. Вот про это и про многое еще другое рассказывали бывшие замполиты.

А на всех остальных занятиях могли ставить, а обычно всегда так и делали, жирный-прежирный крест. Техника вся в поле за отсутствием топлива и с целью его экономии не выходила. Механики-водители вождением БМД и других боевых машин не занимались. Тактическая и специальная подготовка не проводилась…

Ну и что, спрашивается, с них взять? Одним словом, пехота и все. Одно только у них название осталось, что воздушная. А вот разведчики постоянно занимались. То и дело шастали воины по всем окрестностям в поисках того, что еще можно стащить и упереть с собой.

Да еще инженерно-саперная рота в поте лица трудилась по своей основной специальности на постройке подсобных хозяйств и прочего…

А огневая подготовка, ежели связать воедино все его размышления, проводилась с единственной лишь целью создать неучтенный запас боеприпасов. А потом… потом его при случае реализовать…

Ближе к двенадцати часам дня все офицеры начали подтягиваться к центральной наблюдательной вышке. Начальник штаба батальона с шустрыми глазами бойко травил обычные в таких случаях байки.

Майор в свое время служил в Монголии. Тоже заграница. Только почти что своя, в Забайкалье.

– …Снабжение в полку было до края плохое. Или к нам не завозили, или начальство все разворовывало. Доходило до того, что бойцы, как крысы, по всем помойкам рылись…

Перед глазами многих присутствующих стояли примеры посвежее, из толпы заметили:

– Ну, Федотыч, у нас тоже не лучше. Тогда воровали и нынче не меньше. Ты лучше скажи, как там у вас было насчет бабья?

– Этого товару и там хватало. Молодые лейтенанты привозили с собой подруг. Где они их, прости… меня Господи, подбирали?