Вот такая семейная история, Ева. После того случая на море, я пыталась у нашей бабушки, моей мамы, какие-то подробности выспросить. Но, это всё, что она мне смогла рассказать. А сейчас своё детство она вообще смутно помнит, тоже уже старенькая.

Елена закончила рассказ. Ева потрясенно молчала. Она не проронила ни слова, не задала ни одного вопроса. Во время маминого повествования все события проходили перед её мысленным взглядом. Старый, но крепкий бревенчатый дом на высоком берегу реки, на самой окраине небольшого городка, а за домом густой лес… Прабабушка в тёмной одежде с проницательными тёмными глазами… Маленькая подвижная голубоглазая девочка – её, Евы, мама. Руки прабабушки обнимают девочку, словно крылья большой птицы. Эти руки защищают от всех невзгод, огорчений, несчастий, от всего плохого, что может быть в жизни. Они успокаивают, убаюкивают и вместе с тем дают необъяснимую силу… Ева видела всё это, как наяву. Она внимательно взглянула на мать и вдруг поняла, что её любимая мама в свои пятьдесят пять выглядит максимум на сорок, при том, что никогда специально не заботилась ни о коже, ни о фигуре. И что мама – реально счастливая женщина! Евин отец её обожает, их семья хоть и не была супер богатой, никогда не испытывала материальных проблем, а мамины желания всегда сами собой исполнялись – может быть потому, что они не были ни заоблачными, ни чрезмерными. Мама всегда была в хорошем настроении и любила всех своих близких. Бабушкина защита? Мысли вихрем проносились у Евы в голове. Она усилием воли остановила хаотичный поток. Ева была не только маминой дочкой, от отца она унаследовала аналитический склад ума. Так. Ей понадобилось несколько минут, чтобы собраться. Елена не торопила дочь. Нет, конечно, Ева не обладала такими способностями, как ее прабабушка, у неё не было никаких видений, и она не могла предсказывать будущее (тут надо заметить – никогда и не пыталась). Необычных событий на протяжении её двадцати шести лет было только два – тогда в детстве и вот сейчас. Ева продолжала мысленно методично сканировать свою личность. Пришлось признаться себе, что она «чувствовала» людей. Не видела, как говорится, насквозь, но фальш, неискренность, двуличие, вранье, или, наоборот, внутреннюю доброту, открытость распознавала в человеке с первого взгляда, сразу понимала – чего тот или иной стоит. По жизни это часто помогало, но иногда и разочаровывало. Правда, Ева никогда не считала это какой-то особенной способностью, просто – хорошей интуицией и всё. Все эти мысли Ева не спеша изложила маме. Они помолчали.

– Знаешь, я хотела бы посмотреть прабабушкины книги.

– Конечно, они все в сохранности, заперты на ключ в шкафу. Приезжай в любое время. Я их не трогаю. Даже не знаю – почему…

Елена настояла проводить дочку до дома на такси.

А на следующий день Ева почувствовала характерные признаки и с радостью узнала, что беременна. Все мысли сразу потекли только в этом направлении. Радость родителей, новые ощущения, новые приятные заботы. Еве было не до книг. Потом родилась Маришка и снова милые хлопоты, кормления, купания, прогулки, первые зубки, первые шажки, первые наряды. Жизнь, как и у всех в Москве, неслась в сумасшедшем ритме, Еве этот ритм нравился. Но, опять, случай со взрывом, мамин рассказ, древние книги ушли куда-то на дальний план памяти. Ева вроде и думала иногда об этом, не забывала, но пока откладывала знакомство с непонятным на неопределенное время.

Сегодня страх вернулся в третий раз. Пожалуй, сейчас ощущения были самыми сильными – это был ужас, ощущаемый каждой клеточкой тела, комок внутри не давал дышать, Еве казалось, что она сейчас потеряет сознание. Такая сила страха объяснялась, наверное, тем, что в этот раз опасность исходила от конкретного человека, который приветливо улыбался Еве на расстоянии вытянутой руки.