– Это очень хорошо, что ты навещаешь своего спасителя. В том, что он так быстро поправляется, есть и твоя заслуга.
– Молодею и здоровею душой, – перебил его Чарльз.
Девочка подошла к врачу и уткнулась черной кудрявой макушкой ему в руки.
– К сожалению, мы не можем сузить поиски ее родителей. Наша принцесса не говорит ни слова, что очень замедляет процесс поисков, ведь мы даже не знаем, где и кого искать. Но мы стараемся, и нам повезет, – врач улыбался ей и гладил по голове, – мы расклеили ее фотографии по всей базе, а наши помощники, спасатели и волонтеры делают все возможное, чтобы доставить ее фото на другие возможные базы. Но мы даже не знаем, как зовут самую красивую девушку на свете…
Девочка хихикнула.
Чарльз смотрел, как они вдвоем выходят из его комнаты. Зрение не до конца вернулось к нему и далекие предметы сильно расплывались, но он видел, что его посетители уже поравнялись с дверным проемом.
– Тереза, – сказал Чарльз, и голос его дрогнул.
Девочка резко оглянулась. Она смотрела вопросительно. Но во взгляде читалось не возмущение, не сомнение, не замешательство. Во взгляде читалась досада. Досада от разоблачения. И единственный вопрос, который она хотела бы задать, как он догадался. Доктор остановился и переспросил.
– Док, ее зовут Тереза.
ПРЕДАТЕЛЬСТВО
– Вы что-то знаете о ней? Вы что-то вспомнили? О ее близких? Семье? Происхождении?
– А вы здесь кто? Вы надеетесь, что ее родители живы? Вы что, такие же слепые, как она немая? Я вытащил ее из-под размазанного, как коровье дерьмо, и втертого в асфальт, внедорожника. Зачем вы даете ей надежду? Зачем рассказываете о родителях? Расскажите лучше правду. Расскажите, откуда взялись эти люди, почему это произошло, и что они сделали с ее родителями и ее домом. И со всеми остальными тоже. Она должна знать правду и должна понимать все и сразу. Да, она ребенок, но вы же ее как будто на наркоте держите. Подпаиваете сладким морфием, только чтобы ее страхи и опасения не проснулись. Вы ее убиваете этим каждый день. Она ребенок, она потеряла родителей и она справиться с этим, благодаря вам и всем нам, но не будьте для нее лицемером и врагом, который заманивает в темный переулок конфетой.
– Да что Вы такое говорите? Мы искренне надеемся, что ее родители живы, просто потеряли ее…
– Скольких человек еще вы нашли, кроме нас?
– Нам очень повезло, что мы нашли вас. Мы все силы кладем на то, чтобы…
– Скольких? Скольких вытянули из заваленных домов, выпотрошенных машин? Скольких нашли просто так на улице, как нас? Живых?
– Кроме вас никого пока что.
– Пока что? Я здесь уже почти месяц. Вы за месяц больше никого не нашли.
– Мы очень стараемся и полагаем…
– Ее родители могут быть только на другой базе, но вы отправляли туда своих людей уже 4 раза, и никто не откликнулся. Они ведь, как и мы, ведут тщетные поиски и надеются. Но надежды нет. Это полный состав. Вы нашли нас на второй день. Но с тех пор прошел месяц. Вы травите себя ложью, своих людей и даже ребенка. Она ведь не виновата, что она ребенок. Не виновата, что вы ее жалеете. Не виновата, что по Вашим принципам и мнению, не может и не обязана знать правду?
– Чарльз, Вы просто в отчаянии. Но сейчас Вы, как взрослый человек, не можете себе это позволить. Ведь для нашей команды главное…
– Ваша команда не понимает, что для нее главное. И если бы понимали это массово, то не допустили бы такого положения вещей, как сейчас. Не было бы этой разрухи, этой войны не за что, а просто на поражение.
– У наших людей есть цели и четкий план действий, Вы можете ни о чем не переживать.
– Цель выжить? В тех условиях, которые имеем? Вы понимаете, о чем говорите? У нас ведь было все. Мы воевали не за цели, не за религию, не за власть и даже не за территорию. Идеальный мир, где все фальшиво притворяются, что счастливы. Каждое лицо, как глянцевая обложка. И вы хотите воспитывать детей и эту девочку тоже, по старым принципам. Врать детям. Давать им пилюли забвения. И покупать миллионы кукол, чтобы они не видели реальных вещей. Потому что Ваши родители поступали с Вами так же? Вы хотите отомстить за себя? Или Вы не умеете по-другому? Настал момент, когда пора забыть своих кукол и посмотреть правде в глаза. Мир рухнул. Теперь иные правила. Теперь мы имеем шанс начать жить иначе. И никогда не довести до такого же положения для наших будущих поколений.