Вскоре Виктор вылез из-под автобуса.

– Дело плохо, – объявил он, отряхивая с брюк прилипшие сухие травинки. – Сорвет последний болт, тяга упадет, как оглобля у телеги, и тогда, если повезет, мы не перевернемся.

– Своими силами заменить болты сможем?

Киданов с сожалением покачал головой.

– Без специалистов не обойтись. Два старых болта ржавые, без шляпок. Их как-то выкрутить нужно.

– Колымага рассыпается прямо на ходу, – проворчала Майя. – Что будем делать?

– Искать авторемонтную мастерскую.

Майя сделала категоричный жест.

– Не выйдет. Проищем всю ночь, а мне, между прочим, в четыре утра клиентам персики сдавать нужно. Постарайся ехать аккуратно, авось тяга выдержит. А ремонтироваться на месте будем.

Ли виднее, она за доставку груза отвечает. Виктор возражать не стал.

Вернулись в автобус и вновь вырулили на дорогу. Клиенты и Андрей по-прежнему спали.

Постепенно ландшафт за окном стал меняться. Местность становилась ровнее, все чаще стали попадаться населенные пункты. Между ними по обеим сторонам дороги тянулись лесополосы. Поменялись местами и водители. Виктор улегся спать, а автобус гнал помятый со сна Андрей. Дорога Луневу была хорошо известна. Он знал на ней каждую рытвину, поэтому ехал на высокой скорости, километров сто двадцать в час. Так можно добраться до места раньше назначенного срока. Лишь бы тяга передняя выдержала. Майя снова задремала. Неожиданно «Мерседес» замедлил ход, а потом и вовсе остановился. Ли открыла глаза, взглянула на часы. Стрелки показывали полночь. До места, где обычно останавливались на «санчас», а проще говоря, пассажиры выходили из автобуса в туалет, ехать еще прилично.

– Тяга?! – Ли окончательно проснулась.

Лунев не ответил. Он включил над водительским местом освещение и повернулся к Майе. С мужчиной творилось что-то неладное. Его била дрожь, по восковому, искаженному гримасой страдания лицу катились крупные капли пота. Так и есть – отравился.

– Плохо?

Лунев кивнул и расстегнул воротник длинной навыпуск рубашки.

– Тошнит, и живот болит ужасно.

– А ведь я предупреждала, – не удержалась от укора Ли, – чтобы ты не ел шашлык.

Андрей виновато молчал, сдерживая позывы к рвоте.

– Мне дурно, – вновь пожаловался он.

Майя взяла лежавшую рядом с ней бутылку с питьевой водой и протянула Луневу.

– Возьми, выпей!

Андрей взял бутылку, сделал несколько глотков тепловатой жидкости и выпучил глаза.

– Ой, меня сейчас вывернет! – взревел он медведем и вскочил с места.

– Вот и хорошо! – чему-то обрадовалась Майя. – Беги! – Она достала из сумочки несколько бумажных салфеток и сунула Луневу в руку. – Вытрешься потом.

Зажав ладонью рот, Андрей выскочил из автобуса и, добежав до лесополосы, растворился среди деревьев. Из глубины салона на свет вышел Авиров. Он, видимо, слышал происходивший между водителем и Майей разговор, спросил:

– Отравился, что ли, Андрюха?

– Видимо, – призналась Ли.

Рустам подавил зевок.

– Да… Шашлык есть летом опасно. Попадется несвежий кусочек, и все… Со мной однажды такое случилось. Неделю в постели провалялся. Озноб, рвота и… с животом большие проблемы. – Толстяк выбрался из автобуса и стал прохаживаться по обочине, время от времени останавливаясь и любуясь звездным небом.

Лунев вернулся через несколько минут, бледный, измученный. Здорово же его скрутило. Еле-еле ноги приволок.

Толстяк засуетился, со свойственной ему услужливостью принес из автобуса бутылку с водой и предложил Луневу полить на руки. Андрей почему-то смутился, однако отошел к обочине и подставил ладони.

Неожиданно с одного из сидений раздался вздох, затем человек пошевелился, и над высокой спинкой сиденья в темноте возник контур лысой головы.