Автор: Участковый Андрей Сидорчук не шутил – какие шутки, когда тебя отрывают от покера и отправляют на участок проверить поступивший сигнал? А поклонник Элтона Джона и группы "Culture club" Артур Орхидеев, проснувшись от громкого стука в дверь, так и не вспомнил, что он забыл выключить душ после утренних водных процедур…
Артур Орхидеев: Секундочку! Я только халат накину. Милиция? Какой сюрприз! Проходите, пожалуйста…
Участковый: А мне твоего разрешения не надо! Фамилия? Как-Как? Орхидеев. Прописан тут? Паспорт покажи! Так-так…Что же это вы, Артур Петрович, порядок нарушаете? Вы коммунальные правила проживания знаете?
Артур Орхидеев: Не понял. Уточните, пожалуйста, о чем это вы…
Участковый: Перекрой кран, умник! Затопишь весь квартал! Стоп…А это чьи туфли – вон там, в углу? Ты же, по прописке, один здесь проживаешь…
Артур Орхидеев: Мои…И вон та блузочка тоже моя. И все юбки, которые в шкафу. И колготки. Может, чашечку кофе, мой грозный герой?
Автор: Побледневший участковый, пятясь, вышел из квартиры и впервые подумал о многообразии окружающей среды. Кого только не встретишь во Вселенной, когда оторвешься от покера…
Глава третья
Автор: Если бы в центральном районе города Ха проводился конкурс на звание самого популярного заведения общепита, первое место завоевало бы кафе “Фантазия”. Нет, оно не могло похвастаться ни сервисом международного класса, ни изысканной, экзотической кухней. Официантки не обслуживали здесь посетителей, исполняя – по специальному заказу – стриптиз. В кафе “Фантазия” (и это привлекало немало посетителей) навсегда остановилось время. Так же, как и двадцать лет назад, на шатающихся столиках отсутствовали белоснежные салфетки, так же пикировали на неубранные, грязные тарелки наглые жирные мухи. Из кассетного магнитофона “Соната-321” под вечный "блюз вилок и стаканов" в пыльный полумрак помещения сочилась ностальгическая, царапающая сердце музыка. Именно сюда, в свое любимое со студенческой поры кафе, привел Пьер (в нормальном обличьи – бомж Иван Эрнестович) своих новых знакомых – успешно замаскировавшегося, в образе Бельмондо, галактического разведчика Блим Блюма и девушку современных взглядов, косящую под студентку универа, Эллу Интуристову…
Элла: Мама миа! Какой гадюшник! Интересно, во Франции в такие ходят?
Иван Эрнестович: Конечно! Последний писк, мадам…Как это по-вашему, запамятовал. Ностальжи!
Блим Блюм: Мы так устали от светских приемов, банкетов, гастролей, шоу, презентаций – от всей этой блестящей карнавальной, великосветской мишуры.Хочется иногда побыть обыкновенным маленьким человеком. Встретить не напомаженную кинозвезду, а простую земную девушку…
Иван Эрнестович: Вот-вот! Заказать не мартини, а портвейн “Три семерки”, закусить не устрицами, а плавленным сырком. Экзотика! Эй, как там его…Гарсон!
Автор: А в это время лучшие представители рабочего класса Призаборья, несмотря на систематические непоставки комплектующих и хроническую нехватку сырья, мужественно несут трудовую вахту на уцелевших гигантах отечественной индустрии. Подхватив славный почин, они продолжают подготовку к грядущему производственному циклу и пятый месяц терпеливо ждут обещанной зарплаты. Они обязательно ее дождутся – шахтеры, сталевары, монтажники, штукатуры, забойщики – и снова в полупустых, заброшенных цехах зазвенят веселые голоса, и зазвучит задорная песня!
***
Солнце припекало. На углу улиц Ленинской и Запарова в полной растерянности стоял Витек. В знакомой до боли канаве не наблюдалось никаких разумных существ. Только тускло поблескивающие на солнце осколки разбитой бутылки напоминали о недавнем присутствии здесь человека. Внезапно Витек увидел на дне канавы маленький, испускающий зеленоваатое сияние необычного вида предмет. Подойдя поближе, Витек осторожно поднял штуковину и ощутил едва уловимые вибрации – с таким звуком в сливном отверстии унитаза исчезают последние остатки воды. ”Пригодится”, – решил Витек и сунул странную находку поглубже в карман.