Поступив на учебу в ветеринарное училище Ленинграда, йе-йе Чжан, как это бывает со всеми китайцами, прибился к своим. Таким же студентам, желающим лучшего будущего для своих семей. И так он познакомился с най-най[3]. «Мы родом из одного города, могли бы тысячу раз встретиться, но встретились отчего-то в Ленинграде. Такова, значит, наша судьба», – завершал свой рассказ йе-йе.

Сегодня Лианг стоял напротив Ветеринарной академии и делал множество фото. Когда он только получил предложение ехать в Россию, твердо решил пройтись по местам учебы своей семьи. Привезти им сквозь время привет из далеких холодных земель.

– Захарьевская, двадцать три, пожалуйста, – с трудом выговорил Лианг, садясь в такси.

Причина, по которой Лианг торопился в свой номер, – гэ-гэ[4] Лианга, Шэнли.

С самого детства Шэнли любил подшучивать над Лиангом. Особенно удачно это получалось, когда Шэнли как бы случайно показывал что-нибудь противное. Несмотря на любовь к животным, Лианг совершенно не мог вынести некоторые их болезни. Потому всегда сторонился бездомных. Всегда боялся, что вдруг бродячий пес повернется к нему боком, а там лишай. Лианг даже в воображении не мог вынести это зрелище. Ему казалось, что в тот же миг его вырвет и будет рвать без перерыва еще несколько часов. Также Лианг боялся блох. От одного только слова он сразу же начинал чесаться и стряхивать с себя несуществующих паразитов.

Природа сыграла с братьями злую шутку: насколько сильно Лианг сторонился всего отвратительного, настолько это же притягивало Шэнли. Он с азартом расковыривал корочки затянувшихся царапин и с большим интересом рассматривал статьи о всевозможных заболеваниях. Родители были уверены, что Шэнли станет врачом, возможно, даже хирургом. Однако гэ-гэ совсем не интересовался людьми. Он выбрал насколько возможно прямую специализацию – гистолог.

Когда гэ-гэ проведал о том, что малыш Лианг едет в Санкт-Петербург, сразу же стал размышлять, как бы провернуть все должным образом. В одну из ночных смен пазл сложился, и Шэнли попросил Лианга подъехать к нему на работу.

Встречал он младшего брата не у лаборатории, а возле проезда в приемное отделение. Лианг тогда удивился, но виду не подал. Шэнли объяснил, что ему нужна помощь крепкого парня с одним особым пациентом. Все-таки ночь, медсестрам хочется помочь. Лианг кивнул, хотя все это казалось подозрительным. Шэнли же продолжал: «Особого пациента, – говорит, – срочно нужно было увозить. Потому тут его нет. Только… вещи». Лианг растерялся еще больше. Шэнли тем временем завел его в кабинет и надел перчатки, предложив такие же Лиангу. «Справишься с вещами?» – спросил Шэнли, улыбаясь.

Лишь спустя мгновение Лианг осознал подставу, которую учинил гэ-гэ. В коробке на больничной койке кто-то жалобно затявкал. Шэнли тут же пояснил, что пациент – бездомный. Медсестры только в приемном покое обнаружили, что у него по всем карманам распихан щенячий помет. Сам бездомный сказал, что пытался греть малышей. «В общем, принимай, – похлопал по плечу Лианга гэ-гэ. – Это твои ребята».

Передать состояние Лианга в тот миг сложно. Как ветеринар и просто человек он хотел броситься к щенкам и проверить их состояние. Состояние… От этого слова в голове Лианга нажался тормоз. Шэнли неспроста так подчеркивал, что щенков нашли у бездомного. Что там с ними?

«А хочешь сделку? – Гэ-гэ подошел к коробке и, широко улыбаясь, заглянул в нее. – Да уж. Надо бы помыть вас хорошенько. Уши почистить. Продезинфицировать…»

Лианг понял, что богатое воображение уже умчало его далеко вперед, потому не стал юлить: «Чего ты от меня хочешь?»