– Вышибала-то? Есть, конечно. Только здесь обычно не буянят.

– Почему?

– А смысла нет, всё равно не получится. Посмотри в тот угол, рядом с дверью!

Анн увидел совершенно неприметного человечка, который ничем не походил на могучего воина. Он сидел в тени, а его незаметность дополнялась ещё и особенным костюмом – серым, без украшений, удобно облегавшим тело, со странной эмблемой на груди. Анн пригляделся и различил простой рисунок скал, выполненный двумя-тремя штрихами.

– Этот охранник – из особой школы, – пояснил негромко отец. – Здешнему хозяину очень повезло, что он имеет такого охранника. Даже не представляю, сколько он ему платит.

– Почему?

– Местные хулиганы обходят это место стороной. Несколько раз пробовали хозяина на испуг, да только зубы обломали.

В подтвержденье его слов в эту минуту входная дверь с грохотом распахнулась, и на пороге появился абсолютно пьяный гость. Ероша и без того спутанные волосы внушительной пятернёй, он что-то нечленораздельно пробурчал и двинулся к стойке. Красные, налитые кровью глаза были устремлены в одну точку где-то впереди себя.

И отчего-то через пару шагов громила упал, с размаху треснувшись мордой об пол. Кто-то испуганно ахнул. Охранник, любезно подскочив к упавшему, вопреки ожиданиям мальчика помог ему подняться. Однако, не сделав и шага, вошедший снова завалился на пол и обиженно заревел. Охранник снова подставил ему руку помощи и помог подняться. Громила теперь стоял на месте, опасаясь двинуться вперёд, и мучительно размышлял, что это такое с ним приключилось.

Отец улыбался, глядя на представление.

Охранник что-то прошептал громиле на ухо, подхватил его под руку и бережно повёл к выходу, тот не противился.

– Ну, вот и молодец, пора баиньки, – говорил негромко человечек в сером одеянии, – а завтра приходи, сегодня тут пол у нас какой-то скользкий, ну такой неправильный пол, а мы его до завтра вымоем, почистим, будем рады дорогому гостю…

Безостановочно заговаривая тому зубы, он довёл громилу до дверей и переставил за порог, выказав при этом недюжинную силу, ибо большой пьяный человек и на порог отчего-то смотрел с подозрением, опасаясь перенести через него хотя бы одну ногу. Видимо, падения оказались довольно болезненными.

Затем всё стало, как и было до этого – шумно, но спокойно, безопасно.

– Пап, а ты знаешь, я могу поклясться тебе… – начал было Анн, но отец прервал его:

– Ты тоже заметил?

– Да! Он ведь сам ему ноги и заплетал! Я случайно заметил. У меня глаза закрывались, я вниз смотрел, а тут вижу, как он вроде бы его поддерживает под локоть, а ногой своей… А тот и не понял!

– Точно, – улыбнулся отец, – не понял, а потому и не разобиделся, и не пошёл крушить всё вокруг. Я думаю, что охранник бы всё равно с ним сладил, но тогда пришлось бы калечить этого здоровяка. А так и он просто выспится, сетуя разве что на неровный пол.

– Пап, а почему у вышибалы такая странная эмблема на груди?

– Ну, ты глазастый! А говоришь, засыпать стал. Он из школы Учителя.

– Из той, что в скалах? Значит, там всё-таки учат драться?

– Вряд ли так просто, – ответил отец, подумав. – Я не могу тебе сказать точно, чему там учат. О школе много слухов ходит. Говорят, что приходящих могут учить совсем не тому, чего те ожидали, чего хотели.

– А как же?

– Не знаю, – сказал отец и поднялся с места. – Пойдём уже спать, завтра наместник должен вернуться в свой замок, как мне сказали. Надо попытаться попасть к нему.

Анн знакомится с бродячими музыкантами

Гостиница просыпалась рано.

Солнечные лучики ещё даже и не заглядывали к ним в окно, как мир наполнился голосами во дворе, топотом ног в коридоре, запахами готовящейся яичницы и свежеиспечённого хлеба.